— Правильно, Баклан из Платовки. Ну, а если это не он?
— Не веришь — пойди посмотри. — Жутаев начал торопливо одеваться и обуваться.
— Ты куда собираешься? — удивился Мазай.
— Я не останусь здесь ни минуты. Не хочу жить под одной крышей с дезертиром. Понятно?
— Понятно, — неопределенно протянул Мазай.
Он был согласен с Жутаевым и понимал, что и сам не может остаться на квартире у дезертира. Но как ему не хотелось именно сейчас, ночью, из теплой постели идти на мороз! Где же тогда ночевать? Перспектива не сулила ничего приятного. Мазай решил отговорить Жутаева:
— Ну куда мы пойдем? Ведь ночь на улице. Давай утром, а сейчас… я даже не знаю, куда деваться…
Жутаев оставался непреклонным:
— Ты как хочешь, а я уйду.
— Куда уйдешь? Ну?!
— Куда-нибудь. В конторе, в мастерской, на улице переночуем.
— Ну и ночуй!
— Долго раздумывать не стану…
Мазай прервал его:
— Замерзнем же к чертям! Как у тебя котелок не варит насчет этого?
Жутаев покачал головой:
— Эх, ты! А еще моряка из себя строишь! Напялил тельняшку, нахватался морских словечек — и я моряк!
Души в тебе нет морской. Отцом-краснофлотцем хвастаешь. Не думаю, что он тоже морозов боится, когда нужно выполнить приказ. Да он, наверно, не только на мороз — на смерть пойдет, а с совестью спорить не будет. Не так, как ты.
Жутаев говорил страстно, горячо, и Мазай растерялся. Не найдя сразу, что ответить, он молча начал одеваться. И, уже натягивая ботинки, сказал:
— А ты не больно… Тоже мне умник…
— Ты можешь оставаться, я тебя не тяну. Своего мнения я тебе не навязываю, но… вот что скажу: когда дело касается чести, нечего долго раздумывать.
Сначала они говорили едва слышным шепотом, чтобы в соседней комнате их не услышали, потом, сами того не замечая, стали говорить все громче и громче.
Услышав их голоса, Анна Кузьминична забеспокоилась: что разбудило постояльцев? Прислушалась — да, разговаривают. Разобрать слова нельзя, но слышно — спорят.
— Пойду узнаю, что там такое, — сказала она Егору и, приоткрыв дверь, спросила квартирантов: — Вы чего, ребята, поднялись ни свет ни заря?
Наступило неловкое молчание. Анна Кузьминична поняла: происходит что-то неладное.
— Ребята, вы почему не спите? — еще раз спросила она.
— Мы, мамаша, уходить от вас собрались, — негромко ответил Мазай.
Анну Кузьминичну от неожиданности даже качнуло:
— Уходить? Что так?
Она опрометью кинулась в горницу и тут же вернулась с лампой в руках.
— Батюшки, — прерывающимся голосом заговорила она, — да что же это такое? Из-за чего вы уходить надумали? А? Ребята! Может, что не понравилось? Может, спать неудобно?