Кто-то склонился над нею. Он пробыл здесь несколько дней, а может, и недель, крича и умоляя ее не умирать. И теперь, впервые после освобождения, девичьи веки с трудом поднялись.
— Робин? Робин, это ты?
— Да, я.
— Сколько же я пробыла в таком состоянии?
— Больше двух недель. Мэриан, теперь нам есть ради чего жить. Ричард свободен. Он возвращается в Англию.
— Значит, все получилось. Выкуп подействовал.
— И это сделала ты. Ты со своими соколами. Вот видишь, ты должна жить. Я люблю тебя.
Девушка почувствовала, что ее сердце трепещет от радости. И она произнесла почти шепотом:
— Значит, ты должен вставить мне перья, чтобы я выздоровела.
— Что?
— Поймать зайца, сварить крепкий мясной бульон и потихоньку кормить меня. Кроме того, мои лодыжки кровоточат из-за пут, и ты должен омывать их раствором черной белены или водой с латуком или просто прикладывать паслен. Потом высушить их и натереть бальзамом из алоэ.
— И от этого ты выздоровеешь, Мэриан?
— Конечно, Робин. И буду любить тебя вечно.
Больше слова им были не нужны, они могли лишь смотреть глубоко в глаза друг другу, и весь мир для них будто исчез.
И тут в разбитый дуб ворвался Малыш Джон. Его глаза светились радостью.
— Робин, наконец-то!
— Он вернулся, да? — Робин поднял глаза на своего старого друга.
— Да, — кивнул Малыш Джон, — и он хочет видеть Мэриан.
— Но она слишком слаба.
— Он настаивает.
— Настаивает?
— Я не стал спорить. По-моему, у него есть на это право.
— Тогда веди его сюда, только скажи, что здесь нельзя оставаться долго.
Проем заслонила тень высокого человека, и раздалось звяканье металла. Гость опустился на звериные шкуры, на которых лежала Мэриан.
— Ваше величество! — воскликнула она.
— Сударыня, насколько я понимаю, именно благодаря вам я сегодня оказался здесь. И хотя драгоценные камни стали выкупом за мою жизнь, вы самая большая драгоценность во всей Англии!
Девушка прикрыла глаза. Ей вспомнился тот жуткий день, когда отец велел матери спрятать ее. «Прячься, Сьюзен! Прячься, Мэтти!.. Забудь о побрякушках. Наша единственная драгоценность — это Мэтти».
Она почувствовала, что король наклонился поближе.
— Вы меня слышите? — спросил он.
Девушка слабо улыбнулась и заговорила быстрым шепотом. Теперь уже все склонились над нею, поскольку слова были едва слышны, но при этом она как будто смеялась.
— Я не помещусь в картофельной яме, — пробормотала Мэриан и щелкнула языком.
— В картофельной яме? — удивленно повторил король.
— Наверное, она говорит о нападении на отцовский замок. Родители пытались спрятать ее в картофельной яме, — объяснил Робин. — Но не знаю, почему она вспомнила об этом сейчас. Это было так давно.