– Ты? – наконец уточнила она, явно проснувшись. – Вот...
– Вот не ожидала, – закончила я за нее и тут же начала спектакль. – Как же ты была права, – горячо зашептала я. – Как же ты была права! Они все скоты! Собаки! Свиньи... Никто не поймет женщину, как женщина...
– Что стряслось? – спросила она, и я с радостью отметила, что в ее голосе присутствует неподдельное волнение.
– Я... я виновата, что так поступила с тобой! – выдала я, всхлипнув. – О! Как меня обманули... растоптали... унизили... Я не должна была от тебя убегать. Ты ведь не хотела мне плохого, нет? Нет, конечно! Ты можешь за мной приехать? И мы поедем туда, куда ты хочешь... Я должна была послушать тебя, но я так наивна... Я в мотеле «Десятый поворот», номер последний от парковки. Спеши, или меня убьют. Или еще хуже – продадут в публичный дом...
– Ты с кем там разговариваешь, сука? – Лиза начала барабанить в дверь, да так сильно, что хлипкая дверь заходила ходуном.
Нажав кнопку отбоя, я быстро швырнула телефон под ванну и уже потом ответила:
– Я молюсь.
– Открывай!
Наспех справив нужду, за коей в принципе я сюда и ходила, я открыла дверь – и тут же получила сильную пощечину.
– Иди в комнату. – Лиза грубо схватила меня за плечо и толкнула вперед. – Молилась она... Сука...
Села в тот же угол, где я сидела раньше, задумалась над тем, откуда у этой девочки столько злости на все и вся. Ну вот что я ей сделала плохого? Я, стоит заметить, ни на грамм не помешала их планам. Даже наоборот – устроила пожар, чем все дело и облегчила. А она... Кричит, толкается, смотрит так, словно хочет испепелить. Эх, вот оно – новое поколение! Злые, неприкаянные, зубастые, как волчата. А все почему? Потом что заняться нечем. Вот мы в школе разными делами занимались. Кружки у нас были, смотры строя и песни, сборы всякие. И пусть говорят, что все это ерунда. Зато мы были при деле. Стенгазеты рисовали к праздникам. Металлолом собирали, макулатуру...
В момент, когда я мысленно нажимала на звонок неизвестной мне квартиры, чтобы сказать зазубренное «Здравствуйте! Мы из 27-й школы, собираем макулатуру!» – на улице завизжали тормоза, вырывая меня из теплого нежного прошлого. Я машинально взглянула на электронный будильник, стоявший на тумбочке, рядом с кроватью. С момента моего звонка прошло сорок минут... Интересно, кто это? Жак или Катрин? Хлопнула дверь, потом еще одна. Ясно, это не Катрин.
За это время Джордж и негр, которого он называл Болт, успели изрядно набраться. На полу возле кровати валялись пустые «мензурки», причем все вперемешку.