Небо чудесно преображалось. Солнечные лучи сливались в фантастическом, гигантском фейерверке голубых, розовых, зеленых и ярко-оранжевых лучей. Пенни с открытым ртом, как завороженная, глядела в небесную бездну, которую вот-вот должно было озарить сверкающее великолепие изумрудных россыпей. Это невиданное, чудное сияние можно наблюдать на безоблачном горизонте. По мере приближения к его четко очерченной линии солнце приобретало насыщенный ярко-оранжевый цвет. И в тот момент, когда оно совсем скрылось из вида, небо озарилось мерцающим зеленым светом, ярко контрастирующим с пурпурным теплым сиянием. Закат — непередаваемое, невероятное единение земли и неба. Пенни восторженно вздохнула. Забывшись, она взглянула на Макса и вздрогнула, натолкнувшись на его взгляд. Раскрытая книга лежала на коленях, а мужчина с самозабвенным восторгом смотрел на девушку. Пенни покраснела и отвернулась. В воздухе повисла напряженная тишина. Обоим стало неловко. Вечер был такой ласковый, романтичный. Вокруг все цвело и пело. Терраса утопала в цветах, легкий бриз разбавлял благоухание цветущих виноградных лоз солоноватой морской свежестью.
Пенни овладело необъяснимое смущение. Не выдержав напряжения, девушка поднялась с кресла и хотела что-то сказать, но не смогла подобрать слов. Сейчас она искренне жалела, что вообще пришла сюда. Все зря. Никаких улучшений, никакого сближения. Все усилия оказались напрасными.
— Ну, я, пожалуй, пойду в дом, — наконец выдавила Пенни. Она сделала шаг, но почувствовала нестерпимую боль в ноге и, вскрикнув, подогнула ногу и застыла в позе цапли.
Макс встрепенулся:
— Что случилось? — Хотя вопрос прозвучал довольно резко, приятный глубокий баритон ласкал слух. — Вы ушиблись?
— Ничего, бывает. — Пенни пыталась удержаться на одной ноге. — У меня там какая-то маленькая опухоль. Даже не знаю, откуда она взялась. — Подумав, что это не очень удачная тема для беседы, девушка решила исчезнуть как можно скорей и заковыляла к открытой стеклянной двери, ведущей в гостиную.
— Опухоль? — Макс потянулся к выключателю над головой, и веранду озарил яркий свет. — Я же только недавно говорил вам, что опасно ходить босиком. Но вы, как всегда, проигнорировали мои слова.
— Ну… я только два или три раза выходила без обуви…
— Постоянно делаете мне назло. Неужели вы не понимаете, что поступаете глупо, причиняя себе вред? — продолжал укорять он, направляясь к ней.
Пенни уже почти доковыляла до двери, но властный голос остановил ее:
— Дайте-ка посмотрю, что у вас там. Снимите туфлю.
Пенни хотела было возразить, но вспомнила, что в прошлый раз это не подействовало, снова села на кресло и сняла сандалию. Макс наклонился, взял ее за ступню и внимательно осмотрел.