Все! С этим покончено! Кэрол поднялась к себе, в свою студию, и бросилась на кушетку.
Очень хотелось плакать. После той встречи в ресторане она была в постоянном напряжении. Она ждала. Алвеш обязательно придет, она чувствовала. И от одной мысли об этом ее начинало трясти. Мужчина, покупающий женщин, как покупают сорочки, по словам Сони, никогда никого не любивший и не собирающийся жениться! Как она могла влюбиться в такого? А это была любовь. Лгать себе уже не имело смысла. Увидев Алвеша вечером в ресторане, она столкнулась лицом к лицу с правдой. Она не просто влюбилась, она безумно полюбила мужчину, который расплачивался с женщинами дорогими машинами и квартирами! В мужчину, который имел над ней полную власть в постели. Два месяца? Даже Кэрол позволяла мужчинам быть возле себя дольше, чем два месяца… Чаще всего… Их роман со Стивом, например, длился три месяца.
А что говорила Соня насчет сенсационного развода? Странно, что об этом не было сообщений в газетах. Надо будет спросить Энн. Она была ходячей энциклопедией светских скандалов. И молчала сейчас скорее всего потому, что была слишком хорошим другом, чтобы упоминать имя де Оливейры в то время, как Кэрол изо всех сил старалась забыть его. Да, да, конечно. Бедная Энн! Она была вынуждена держать рот на замке, хотя наверняка умирала от желания рассказать все, что знала.
Старинный колокольчик зазвенел над входной дверью. Кэрол пошла открывать.
— Вам следовало бы иметь цепочку на двери. Почему здесь такая темнота?
— Гарри не любит электрического освещения.
Продвигаясь ощупью по коридору, Алвеш наткнулся рукой на старинное бра на стене.
Щелкнул выключатель, и коридор осветился тусклым светом. Кэрол никогда и не знала, что эта лампа может гореть. Вдруг из комнаты Гарри раздался страшный вопль:
— Выключите немедленно! Вы что, хотите моей смерти?! Вы хоть имеете представление, сколько ватт в этой лампе?
— Выключи, ради Бога, иначе у него будет сердечный приступ, — прошептала Кэрол.
Алвеш с удивлением уставился на худую фигуру, одетую в какието лохмотья.
— Мистер Эванс? Я Алвеш де Оливеира.
Алвеш протянул руку для приветствия.
Но Гарри лишь прижал свою руку к груди, продолжая умолять:
— Выключите свет.
— Не волнуйтесь, я заплачу, спокойно проговорил гость, вытаскивая из кармана пухлый бумажник. — После моего приключения в контейнере я теряюсь в темноте. Нервы не выдерживают, — продолжал он, доставая из бумажника хрустящую банкноту.
— У Кэрол есть свечи, — заметил Гарри.
— Этого будет недостаточно. — И Алвеш сунул банкноту в дрожащую руку Эванса. — Я очень хорошо понимаю, в какую борьбу вы вступили, решив выжить в этом доме.