Одежку за одежкой я доставала из сумки, проверяла карманы и складывала на своей диван. Стопка росла, в карманах, кроме оторванной пуговицы, пары монет, зубочистки и носового платка, не было никаких мелочей. Ни клочков квитанции или трамвайных билетов, ни скомканных записок с номерами телефонов, ничего, что могло бы помочь установить имя погибшей. На дне сумки не валялись забытые с прошлой поездки билеты на поезд, в боковых отделениях не было фантиков или скомканных салфеток. Хозяйка сумки была примерной аккуратисткой. Только крошечный, сплюснутый в бумажке прямоугольник устроился в самом низу наружного бокового отделения. Он юркнул в самый угол, спрятался за шов и больно впился под ноготь, когда я обшаривала сумку. Я едва выудила его наружу.
Многого, надо сказать, от находки я не ожидала. Поскольку вначале этот крошечный сверточек показался мне древней, окаменевшей жвачкой, обернутой в клочок бумаги. Я сама так часто делаю – не бросаю жвачку на пол в метро или кинотеатрах, не приклеиваю ее под сиденье, а заворачиваю в кусок бумажки, расплющиваю и прячу в кармане сумки до появления мусорного бачка.
Внутри сложенной сероватой бумажки из газетного уголка лежала SIM-карта мобильного телефона. На внутренней поверхности развернутого кулька были нацарапаны четыре цифры.
Я держала в руках находку, расправляла бумажные складки крошечного рукотворного пакета и вспоминала маму. Она всегда точно так же оставляла записки из цифр. Чистый гуманитарий, она никогда не могла запомнить даже простого числа. Телефоны лучших подруг вспоминала спонтанно, но стоило только задуматься, цифры сами собой исчезали из памяти…
Дотянувшись до прикроватной тумбы, я сняла свой мобильник, вставила в него чужую SIM-карту и набрала, как мне показалось, ПИН-код – 4835.
Карта не активировалась.
– Не получается? – прозвучал над ухом голос Людмилы.
– Нет, – немного удивленно отозвалась я и снова повторила набор.
– Я тебе кое-что сказать хотела… – значительно, с намеком, проговорила Мила.
Я подняла к ней лицо и несколько напряглась. От этой бесхитростной болтушки ожидать можно было всякого.
– Я тут взяла себе кое-что… – без особенного смущения призналась девушка. – Ненужное…
– Что ты взяла?! – ошарашенно выпучилась я на недотепу.
– Ну… там, в боковом кармане, внутри… – замялась та под моим взглядом и выкрикнула: – Инсулин! И шприцы! Они ей уже не нужны!! А мне пригодятся! Зачем все это мертвой?! – И пока я не засыпала ее упреками, застрекотала: – Ты знаешь, какие перебои в аптеках?! То не завезли, то фонды исчерпаны! А делать что?! Из-под полы за бешеные тысячи покупать? Да?!