Неучтенная пешка (Aнmapec) - страница 3

III

Лес у Утеса Хыф. Ниим, специалист по иллюзиям. Он ворвался в мою жизнь как смерч, так же стремительно и неожиданно смертельно: когда его лошадь выскочила на нашу стоянку, я чуть не умерла от удушья, подавившись кусочком орешка, которые втайне таскала. И никто даже не попытался мне помочь! Все как застыли в тех позах, в которых их застало вторжение, так и стояли, лишь ошалело таращась в сторону кустов, где скрылся таинственный всадник. Только папаня успел схватить оружие – в свое оправдание могу сказать, что мне не до того было – впрочем, ему и положено, воин как никак, пусть и на пенсии. Впрочем, и он не знал, что делать дальше, растеряно замерев. Так и стояли, пока из-за тех самых кустов вновь не появился он. Необычный, таинственный, очаровательно-злодейской наружности: бледная кожа, темные волосы, красные глаза. Прелесть! Извинившись за вторжение и свалив все на лошадь, он замолчал, заставив всех занервничать еще больше. Я буквально кожей ощущала сгущающуюся атмосферу, возрастающее напряжение, готовность папы защищать, готовность Хирта ударить чем-нибудь простым, но разрушительным. И тут как всегда влезла Мирра в попытке разрядить обстановку. Получилось у неё плохо и занервничав еще больше она не нашла ничего лучше, чем пригласить его переночевать с нами. Мне показалось, у папани от ужаса сбритые волосы дыбом встали! – О, благодарю вас, – мягко выдохнул злобный нарушитель нашего спокойствия, устрашающе улыбнувшись. Всеобщее облегчение прокатилось волной по нашему маленькому лагерю! Ведь эти слова – стандартное начало, за которым всегда следует вежливое: “но я занят/мне нужно спешить/нет”. Однако дальше этот человек сказал: – С радостью приму предложение. Только вы не подскажите, куда могу пристроить свою лошадку? И я поняла, что влюбилась! Так тонко, так изящно издевнуться над всеми, это надо уметь! Даже у меня так не получается! Да я по лицу видела, что у этого старого козла Хирта чуть сердце не остановилось! Хотя жалко, что не остановилось. Я тут одно заклятье интересное из его же книжечки вычитала – испытала бы под видом помощи. Не судьба. Но парень точно мой герой! Хотя это конечно не значит, что сможет избежать моих шуток. Поэтому, когда он поинтересовался о роде наших занятий, я под злобными взглядами остальных (кроме разве что Гендора, которому как всегда все было по барабану) рассказала. И невинно так предложила ему прогуляться по пещере. Мирра – вот же добрая душа – попыталась меня остановить, но не преуспела. Правда в этот раз она на удивление не старалась. Корн (кстати, действительно забавное имя – его родители были оригиналами) согласился. Что ж, завтра повеселимся!... На следующий день, после того, как мой герой скрылся в пещере, я поставила на вход небольшую ловушку. Безобидную и оттого практически не заметную. А на обратном пути поинтересовалась у Мирры: – Вы утром так мило беседовали. Что ты о нем узнала? – Ничего важного, он на удивление скрытный. Сказал только, что пришел с севера. – Откуда? – я аж остановилась. – С севера. – И... И как там? – Он сказал, что, как и здесь, дома, города, трактиры. Только, говорит, люди дикие – нападают без причины. – Вот как, – безжизненно произнес, словно из-под земли выросший, Гендор. Я аж подпрыгнула от неожиданности! Умеет же человек подкрадываться! – Значит, он побывал в тех землях. – А только ли побывал? – незаметно появившийся рядом Хирт выглядел озабоченны. – Думаешь, он родом с севера? – удивленно выдохнул, выныривая из-за ближайшего дерева, папа. А кто-то говорил, у него срочные дела. Что за сходку они тут устроили?! – Вы нас подслушивали?! – праведно возмутилась я. – Не лезь во взрослые разговоры, девочка, – презрительно глянул на меня Хирт. Ненавижу! Старый козел! Окинув его разъяренным взглядом, резко сорвалась с места, почти побежав вперед. – Ниим! – догнал меня яростный окрик отца. Замерев, мгновенье подумала, и решила, что игнорировать себе дороже. Обернулась: – Да, папочка? – самым милым голоском, на какой способна, проговорила. Но на него это как водиться не подействовало. Эх, слишком хорошо меня знает. – Убери это немедленно! – гневно выдохнул. – Что именно? – удивилась. – Это! – папа ткнул рукой в сторону старого мага, и я с удовольствием рассмотрела дела волшебства своего: копна седых длинных волос сменилась шерстью, благообразная, шикарная борода козьей бородой и такие милые рожки украсили его голову. – Ох, папочка, – сладко пропела – я бы с удовольствием от ЭТОГО избавилась, но никак не получается! А как раздражает, как раздражает! Мирра закашлялась, Гендор – о чудо – соизволил улыбнуться, а папаня покраснел. – Не утруждайте себя, уважаемый Жендор, – спокойно сказал старый пердун и щелкнул пальцами. Ничего не произошло. Я ликующе улыбнулась. Он раздраженно взглянул на меня, и радужки его глаз пожелтела. Я сникла. Иллюзия это конечно не его специальность, но двести лет опыта никуда не денешь. Однако к моей тайной гордости он разбирался со структурой не менее 10 минут! И все это время я могла наслаждаться истинным видом старого козла. После этого происшествия, о моем милом Корне они больше не упоминали, углубившись в свои магические взрослые разговоры. Мирра и Хирт спорили по поводу того, как именно открыть дверь и пройти внутрь сооружения древних, Гендор отмалчивался, папаня как всегда предлагал радикальные варианты, но его никто не слушал. А я лениво гадала, дошел ли Корн до той самой двери, рискнет ли он использовать артефакт, который ему дала. Если нет, моя шутка может не иметь того успеха, на который рассчитываю. Когда день перевалил за полдень, начала волноваться. Чего он так долго? – А нашего любопытного все еще нет, – словно прочитав мои мысли, Хирт оторвался от схем, которые обсуждал на пару с Миррой, и посмотрел на меня. – Надеюсь, он сознание от страха не потерял, услышав рев демона. – Он же не Мирра, – пожала плечами, хотя уверенности не чувствовала. – Он мужчина. Мой герой не может оказаться таким трусом. Но где же он? После прошествии еще двух часов волноваться начали все, каждый строя предположения одно ужаснее другого, и только Мирра высказывала полные робкой надежды мысли, что может он просто ушел. А еще через час, когда уже собралась в пещеру смотреть там ли он и что с ним, а Мирра с папаней меня усиленно отговаривали, наконец, появился. Я даж поначалу испугалась. Но тут убедилась, что моя ловушка сработала как всегда идеально, и настроение взлетело вверх. – Корн! – воскликнула, изображая беспокойство. – Тебя так долго не было! Что с тобой случилось?! Ты встретился со злобными демонами? Тебя прокляли?! – Что? О нет, что ты. Никаких демонов не было. Но простите, что задержался, заставив вас волноваться. Я не хотел. – Ты не использовал тот артефакт, что мы тебе дали? – поинтересовался Хирт. – Артефакт? А-а-а, тот ключ. Использовал. Нельзя было? – Можно, мы же тебе дл того его дали, – быстренько вмешалась я. А то еще испортит мой спектакль! – Но Корн, если тебя не прокляли стражники-демоны старого хранилища древних, то тогда почему у тебя волосы белые?! Ведь всем известно, белые волосы – первый признак проклятья. – О? Он зарылся пятерней в свою шевелюру. “Хм, а ему даже идет этот цвет, – промелькнуло у меня в голове, – такой милый очаровательно-высокомерный и злобный демон получился”. – Не беспокойся, Ниим. Это не от проклятья. Это натуральный цвет моих волос. – Что? – тупо переспросила, не сразу поняв, о чем он. – Натуральный? – Ну да, он у меня с рождения такой. Резким движением рассеяв иллюзию, уставилась на него. Ничего не изменилась. “Не может быть... Это что? Моя любимая шутка провалилась?”. Не может быть! Какого хорга?! Это шутка срабатывала всегда! Даже Гендор испугался. А уж папаня так вообще учудил – сбрил волосы на голове раньше, чем успела сообщить, что пошутила. До сих пор не могу понять зачем. Правда, позже он утверждал, что сделал это потому, что с волосами его голове жарко. Ага. Череп так греется, так греется, что мозги кипят и не работают. Придумает же! Но каков гад этот Корн, а? – Значит с детства? Как... занимательно, – усмехнулся Хирт, насмешливо поглядывая на меня. “Грррр”. – Но ты же был брюнетом! – воскликнула Мирра, прерывая мои только зарождающиеся планы мести. Только я не поняла пока, кому именно. – Это была краска, – признался Корн, задумчиво поглядывая на остатки нашего обеда. – А там её смыло. – Смыло? Чем?! Ага, мне тоже интересно. В пещере нет воды! – Ну-у, я так подумал, это что-то вроде какого-то дезинфицирующего раствора, избавившего меня от бактерий. Он и вещи растворяет, не только краску. Э-э-э, ну то есть все нужные вещи я, конечно, оставил в предыдущей комнате. – Предыдущей комнате? – переспросил Хирт, вмиг становясь серьезным. – Постойте, Корн. Вы хотите сказать, что смогли пройти внутрь? – Ну да. А вы не смогли? – удивился он, но тут же тихо пробормотал: – Ах, о чем я спрашиваю, конечно, не смогли. И чуть громче пояснил: – Видимо вы не сумели преодолеть защиту. – Защиту? – Ну да, “защиту от дураков” – так я её назвал. – Защиту... Что простите? – Ну, это я в одной книге вычитал, сказочной. Там говорилось об умирающей цивилизации, которая оставила наследие для следующих жителей, запрятав его в специальные схроны. Однако так как для дикарей оно стало бы опасным, то поставили защиту. Защиту от дураков – только имеющий определенный уровень интеллекта человек смог бы её преодолеть. Вот и тут что-то похожее: чтобы войти, необходимо было разгадать загадку. Потому так и назвал. По аналогии, понимаете. И тут я не выдержала. Я расхохоталась так, как не смеялась в своей жизни никогда. Я каталась по земле, били руками, дрыгала ногам и не могла остановиться. Хирт О Шиндж, лучший ум континента, признанный гений современности столько бился над этой загадкой. Чего только не перепробовал! А оказалось, он не мог справиться с защитой от дураков! С защитой, которую с легкостью прошел красноглазый, беловолосый мальчишка! – Ой, не могу, – стонала я. – Ой мамочки... Стоило только взглянуть на лицо заносчивого старика, и смех рвался с новой силой. О, демоническая сила! Да только за одно это я готова простить ему то, что он не попался на мой розыгрыш!... В этот день, когда Корн, наконец, добрался до вожделенной еды, его забросали вопросами о сооружении древних. Только уязвленный старикан отмалчивался. Наверное, если бы не мой смех, он бы не отреагировал так остро. Но я ни чуточки не жалею! Правда Хирт не много потерял, Корн ничего интересного не рассказал, отговариваясь тем, что не успел побродить, ничего не брал и ничего даже не трогал. Попытка выяснить способ преодоления защиты также ни к чему не привела – он мастерски уходил от ответа, при этом многословно отвечая. А когда вечером принялся помогать Мирре с ужином, и оказалось, что парень еще и готовить умеет, я убедилась – он мой идеал! За ужином же и сообщил, что утром уезжает. Как наши всполошились! Единственный ключ к внутренним покоям сооружения древних хочет удрать? Разве могли они это позволить? И его наперебой принялись уговаривать остаться. Даже старый хрыч включился в этот процесс. Но Корн не соглашался ни в какую. – Я ценю вашу доброту, – высокомерно цедил он, насмешливо улыбаясь, – но не хочу вас затруднять. Я вновь чуть не расхохоталась! Губы пришлось кусать, чтоб сдержаться – но два раза за день это уже не прикольно. Однако как он их! “Ценю вашу доброту”. Ха. Да Мирра аж покраснела от стыда и замолчала. Остальных это, правда, не остановило, впрочем, они напрасно старались. А утром Гендор сделал Корну неожиданное предложение: дождаться каравана, капитаном охраны которого он был, и продолжить путь вместе. Караван должен проходить мимо через два дня. – Если ты там капитан, то что делаешь тут? – заинтересовался мой герой. – На нас внезапно напали. В сражении меня ранили, до города я бы не дотянул, а Мирра хороший целитель. – Понятно, – сказал Корн и задумался. – Знаешь, я согласен. Через два дня значит? – Да. – Отлично. Тогда договорились. “Подговорили”, – подумала я, но не сказать, чтоб была так уж рассержена. Своих я понимала. А чуть позже выяснилось, что пещера не появилась. Такое иногда случалось, и никто особо не взволновался. Никто кроме Хирта. Старый дурак что-то явно почувствовал. На следующий день пещеры опять не было, и люди стали беспокоиться. Вполне возможно, что она, как это уже бывало, опять пропала на неопределенно долгий срок. Расспросы Корна со стороны наших приобрели уж совсем маньячный характер, и он рад был убежать, хотя бы и просто в лес в поисках дров. Но при этом как он отвечал! Я весь день наслаждалась его тонкой игрой. Его мастерскими, такими вежливыми, но при этом такими изысканно-издевательскими репликами... А уже ночью отчего-то внезапно проснулась. Было тихо и никакой опасности не чувствовалось, но заснуть вновь не получалось, и, подчиняясь тихому шепоту инстинкта, я зачем-то направилась к пещере, да еще и накинув на себя иллюзию. Я пришла как раз вовремя, чтобы увидеть, как перед стоящим Корном в стене утеса появляется вход в пещеру. Как он проходит и как ход зарастает за ним. Задумавшись, посмотрела на небо, затем на землю, выбрала местечко получше и села его ждать, так и не сняв иллюзию. Как умудрилась заснуть, сама не заметила. Проснувшись, не сразу поняла, где я. Было тепло и уютно. И я с трудом заставила себя открыть глаза. Только увидев над собой лицо Корна под странным углом, догадалась, что он несет меня в лагерь. Вот он чуть склонился, по мне мазнул взгляд алых глаз. – Девочкам не стоит спать на холодной земле, – негромко произнес. – Это вредно для здоровья. – Учту, – согласилась. И немного подумав, спросила: – А ты не хочешь взять меня в жены? Он аж споткнулся от такого заявления! Чуть меня не уронил, но удержался, хоть и остановился. А я тихо смялась, рассматривая выражение его лица. Он поставил меня на ноги. – Раз проснулась, думаю, сможешь и сама дойди. – Ты не ответил, – лукаво взглянула на него. Он помолчал немного. Затем сказал: – Если к тому времени как ты станешь достаточно взрослой для меня, я не встречу другую девушку, то тогда женюсь. – Обещаешь? – Обещаю. – Смотри! Я запомню, – пригрозила, накладывая иллюзию невидимости. – Не смей обманывать! – Ну что ты, все честно – улыбнулся Корн. Просто чуть-чуть приподнял уголки губ, а у меня неожиданно защемило сердце. Он вдруг показался таким одиноким! Как я после смерти мамы. “О чем только думаю!” обругала себя, и, накладывая вторую иллюзию, скрадывающую шум, бросилась прочь. Вернувшись в лагерь, закуталась в одеяло, пытаясь унять дрожь. Оказывается, я так замерзла!.. Весь следующий день наслаждалась обществом своего героя и его тонкой игрой. Но вечером пришел Гендор и сообщил, что караван прибыл, и они разбили лагерь у дороги, а им с Корном лучше заночевать там, чтобы утром никого не задерживать. Тот не возражал. Так и не узнавшие ничего путного остальные приняли известие об уходе Корна без энтузиазма, но и не особо огорчившись. Видимо поняли тщетность своих усилий. Они с Гендром быстро собрались и вместе ушли. В закат. Даже романтично как-то. – Какой пугающий парень! – задумчиво произнес стоящий позади папа. Видимо он тоже провожал их взглядом. – Да, он потрясный. – согласилась. И немного помолчав, добавила: – Хочу за него замуж. За спиной раздался сдавленный хрип и какой-то грохот. Я обернулась. – Что-то не так, папочка? – невинно поинтересовалась, с трудом сдерживая смех – столь забавно выглядел мой отец. Глава 5. По дороге. I ГлавГерой. Как оно было. День с самого утра был ярким и солнечным, поэтому я ехал хмурый и недовольный, с тоской оджидая того момента, когда лес закончится, и мне придется страдать под солнечными лучами. А если верить людям, в обществе которых ехал, событие это должно произойти скоро. Однако, несмотря на всё, старался пользоваться случаем – впервые в этом мире еду в обществе, да еще доброжелательно настроенном. Вот и пытался, не вызывая к себе подозрений, расспросить об окружающем мире. Но из разговора понял одну главную вещь: разведчиком мне не быть, выуживать нужные сведения категорически не умею. Но все ж какую-то малость разузнать удалось. Итак, королевство, в котором очутился, называется Эшендвиль. Угодил в праздничную пору: недавно умер предыдущей король и на престол собирается вступить его наследник. Как раз завтра начнутся торжества по этому поводу, потому мы спешим добраться до города (хотя “спешим” это конечно громко сказано – моя милая лошадка даже не подумала ускорить шаг, но из-за тащившихся позади телег, я не отставал). Город, в который едем, называется Линар. Насколько смог понять, он довольно большой, богатый, стоящий на пересечении трех торговых путей. Город купцов. А вот название того, в котором оказался по прибытии в этот мир, так и не выяснил, поэтому на стандартный вопрос: “А ты откуда идешь?” – пришлось, как в случае с Миррой, лишь махнуть рукой по направлению. – И как там? – последовал незамедлительный вопрос. Вот блин, и почему им всем это интересно? Да как там может быть?! – Город как город, – пожал плечами, – обычные дома, обычные улочки, обычные жители, разве что чуть более агрессивные, чем надо бы. Ну и бобры шастают. Надоедааают. – Бобры? – удивился мой собеседник. – Какие бобры? Знать бы самому какие! Они у меня с языка сорвались вследствие никак неискореняемой привычки глупо шутить. Ну и раздражения. – Да обыкновенные гигантские бобры, – делая морду кирпичом, поясняю. – Маленькие такие, размером с ладонь, но зубастыеее. Надоели всем жутко! Грызут и грызут, грызут и грызут! Деревьев им не хватает, так они повадились из домов бревна выгрызать на свои плотины. – Бревна? Деревья? Так они не людей грызут?! Я ошалело уставился на своего собеседника: – Конечно, нет! Они же вегетарианцы! – Кто? – не понял парень. – Травоядные животные, – кратко пояснил. – А-а-а, – сказал он и отвалил – видимо переваривать информацию. Я вздохнул с облегчением и тут же подкатил к ехавшему все время рядом Гендору с очередным вопросом. Но этот тип оказался на удивление немногословен! Ужас какой-то. В результате из всей полученной у него информации полезной можно посчитать лишь то, что после официальных праздников и собственно самой коронации новоиспеченный король со свитой поедет осматривать свое королевство – традиция такая. Не встретиться бы случайно! Но вроде не должен, не настолько я невезуч. Еще узнал, что маги тут действительно существуют, что какой-то примитивный вид книгопечатания у них известен, однако для печатания именно книг он несколько неудобен, и пока что используется лишь для выпуска газет. Одна такая, можно сказать собственная, существует и в Линаре. Но при всем этом самым продвинутым транспортом является карета, конь и дракон. Магических аналогов самолетов и автомобилей не изобрели, до воздушных шаров тоже то ли не додумались, то ли не посчитали полезным, железная дорога и паровоз даже не предвидятся. Вот такой облом. Зато ходят слухи, что где-то на юге появился Темный Властелин, который собирает войско и, кажется, хочет завоевать весь мир (нафиг он ему сдался, интересно?). Еще ходят слухи, что вестринские эльфы достали-таки где-то Избранного Героя и теперь, судя по всему, предсказание Кштарской Девы будет исполнено и миру не избежать второй войны боб... в смысле Добра со Злом, хотя они и после первой так до конца не оклемались. “Не вовремя я сюда угодил, – понял, услышав последнее известие. – Вот только в мировую войну мне вляпаться не хватало! Хотя может все обойдется? Мало ли кто чего там предсказал? А слухи, они всего лишь слухи и есть”. Немного успокоившись на этот счет, принялся задумчиво посматривать то на небо, то на лес, то на людей вокруг. Между прочим, время уже перевалило за полдень, а мы ведь с самого утра едем. Не то, чтобы я устал, просто у меня стали возникать определенные... хм... желания. А элементарно остановиться, слезть и рвануть в лес казалось невежливым. “Ладно, еще чуть-чуть потерплю”, – решил... Чуть-чуть продлилось на час не меньше, и я начал подумывать, что ну её нафиг мою учтивость и вежливость. Без неё легче живется. – Слушай, Гендор, – не выдержал, в конце концов, – когда мы будем на обед останавливаться? – Часа через два. А что? – Да нет, ничего-ничего, – просто еще два часа я не выдержу! – только тогда приотстану немного. – Как пожелаешь. Кивнув, отъехал на обочину и, старясь выглядеть не слишком спешащим, пошел в лес. Через пару метров решив, что отошел достаточно (черт бы побрал мое воспитание и стеснительность!), решил свою проблему и поспешно направился назад. Наверное, излишне поспешно! В результате запнулся и не упал только потому, что рефлекторно схватился за ветки. Ветка оказалась с ягодами. В результате все руки в красных потеках, да еще и кожу содрал! “Блин!” – мысленно ругнулся. Ну не об одежду же вытирать? Пришлось поумерить пыл и дальше идти осторожнее. А когда добрался до своей мирно пасшейся лошадки, увидел, что мимо проезжает уже конец нашего каравана. “Быстро я”. Подойдя к лошади, взял флягу с водой и, старясь действовать экономно, помыл руки. – Что это у вас? Прозвучавший сверху голос заставил вздрогнуть. Подняв голову, увидел Андра – весьма любознательного паренька, который постоянно крутился рядом со мной. Вежливо ему улыбнулся. – Ничего особенного, просто был несколько неосторожен и запачкался. – Ах. Вот как, – произнес он и, потоптавшись с минуту около, поехал вперед. Автоматически проводив его взглядом, вернул флягу на место и полез в подаренную мне “археологами” сумку, решив, что раз обед еще не скоро – а кушать хочется уже – то можно и поискать что бы похавать в пути. И сразу же наткнулся на гроздь ярко-красных ягод, по внешнему виду похожих на черешню, только у них кожура намного плотнее. – О, точно! На них я наткнулся вчера, когда помогал “археологам” искать дрова для костра. Выглядели они настолько аппетитно, что чуть не попробовал одну! Однако вовремя вспомнил об опасности и определителе ядов. Беда в том, что кольцо так и не удосужился одеть, а руки заняты дровами и уже набранными ягодами. Решил оставить на потом, принес, сунул в сумку и забыл. “Вот сейчас и проверю”, – решил, воровато оглядываясь. И увидел, что конец каравана уже еле виднеется впереди. – Ох, ё! Со скоростью своей лошадки, я ж их месяц догонять буду! Поспешно натянув колечко, вскочил на своего тихохода. А эта сволочь как втопит ни с того ни сего! Чуть не слетел с этой заразы! “Какого?!! Она что, опять от жажды мучается?!”. Чтоб удержаться, пришлось выбросить ягоды. “Блин, а с виду такие вкусные! Но жизнь дороже”. Вцепившись обеими руками в повод, я терпеливо ожидал, когда она добежит до места своего желания, по опыту зная – остановить её в принципе невозможно. Замедлилась – почти встала – опять же внезапно, я еле в седле удержался. Перевел дыхание, огляделся и... встретился взглядом с офигевшим моим маневром Гендором. “Ну и накой она сюда так спешила?!”. – Эм, – сказал, не зная как оправдать свое (вернее той пакостницы) поведение. И ляпнул первое, что на ум пришло, лишь бы перевести внимание с себя: – А что, разбойников у вас много? – Разбойников? Да не так, чтобы очень, но бывает. Правда, на этой дороге они редко нападают – если только какие гастролеры забредут. – Вот как? Это хорошо. А то место тут очень уж хорошее для засады. Лес по краям густой, поворот. А вон то дерево как раз так удобно стоит, если его свалить, преграждая доро... Замолчав на полуслове, так и не закрыв рот, широко открытыми от шока глазами наблюдал, как то самое дерево, на которое указывал, с жалобным скрипом заваливалось на дорогу. С грохотом, подняв пыль, упало. Раздалось ржание резко затормозивших лошадей, крики успокаивающих их и готовящихся к битве людей, какие-то команды. Бойцы перегруппировывались, повозки отводили назад и окружали бойцами. А нападения не происходило. Все застыли в ожидании. А нападения не происходило. Я успокоился и закрыл рот. “Видимо это просто совпадение. Дерево, вероятно, само упало, нечего беспокоиться”. И тут заметил, что серебристое кольцо окрасилось в красный, а одна из ягод оказалась раздавленной и прилипла к ладони. “Все же ядовитые! Какая жалость”, – подумал, убирая с ладони ягоду. Хотел уже выбросить, но меня отвлек голос Гендора: – Так говорите, хорошее место для нападения? И что же разбойники должны сделать, после того как преградят путь? Посмотрел на него – спокойный, невозмутимый, только меч в руке выдает его готовность биться. “А чего меня то спрашивать? Как будто разбираюсь в разбойничьей стратегии! Да и все равно уже ясно же, никого не будет”. И, вспоминая фэнтези книжки, неуверенно предложил: – Сначала стреляют лучники, затем нападают в рукопашную. “Наверное”. – Интересно, что же задержало их сейчас? – Может, с лучниками возникли непредвиденные проблемы? – пошутил я, улыбнувшись. “Или же разбойников просто нет, а дерево само упало”, – хотел добавить, но с резким свистом пролетевшая буквально у моей щеки и воткнувшая в землю стрела не дала. – А-а-а, – умно протянул, не отрывая удивленного взгляда от стрелы. – Сдавайтесь и мы оставим вас в живых! – хрипло провыл кто-то из леса. – Нам нужен только товар! Ответили ему в несколько голосов. И ответ был сплошь нецензурный. – Сами напросились! – сделал вывод Хриплый, и стрел стало больше. Правда, попадали они редко, зачастую просто не долетая. А потом раздался вой и со стороны леса на нас понеслись люди – стрелы тут же прекратились, видимо те снайперы просто не рисковали, опасаясь попасть в своих. На мою долю тоже достался враг. Можно сказать мой первый враг – не считая того убитого в детстве бандюка, о котором ничего не помню. И надо признаться хоть самому себе, что вот этого своего первого-второго встретил отнюдь не героически. Я просто тупо сидел и смотрел на приближающегося вооруженного и желающего убить меня человека. Смотрел как баран на новые ворота, только руки от страха бессильно разжались. Самое забавное, что моя лошадка также не проявила никакого беспокойства, лишь кося пофигистичным взглядом. Время, казалось, растянулось. Человек орал. Человек бежал с топором наперевес. Бежал на меня. Но не добежал. И нет, меня спас отнюдь не Гендор, который, несмотря на вроде бы разгорающийся бой, так и не сдвинулся с места, оставаясь рядом. Просто когда бандиту оставалось буквально пару шагов, из земли неожиданно вырос кол и пронзил его насквозь. По ушам резанул резкий, полный боли и страданий крик, кровь полилась вниз по стволу, окропляя землю. А я сидел. И тупо смотрел на посаженного на живой кол еще живого человека, тело которого разрывали вырастающие из него ветки. Меня затошнило, в ушах зазвенело, и мир стал куда-то исчезать, но тут мимолетная колющая боль в запястье мгновенно привела в себя. А через мгновенье окружающее словно подернуло дымкой. Я все еще видел все вокруг, все понимал и воспринимал. Но теперь это было словно смотреть ужастик. Вроде и страх и ужас, но ведь не по настоящему. Поэтому, услышав жуткие крики откуда то сзади и посмотрев, воспринял зрелища того, как живых людей раздирают на клочки вырастающие с невероятной скоростью прямо сквозь них деревья, довольно спокойно. Это слишком нереально, чтобы быть правдой. А раз не правда, так чего переживать. – Дорогу перегородило, – задумчиво констатировал. – На день всего, – пожал плечами Гендор. – Эти деревья дольше не живут. А вот то, что мне и подраться теперь не удастся, обидно. – Почему не удастся? Их же не всех перебило. – Потому что остальные – уже не бойцы. – Да? Лениво оглядевшись, увидел, что действительно многие оставшиеся в живых бандиты побросали оружие, а те, кто еще сражался, были морально деморализованы и не могли оказать достойного сопротивления. – Какие впечатлительные разбойники, – пробормотал, не совсем понимая, где, когда и что говорю. Жутко хотелось спать. Широко зевнув, посмотрел на Гендора: – Впрочем, бойцы тоже что-то слишком долго возятся. Вон там впереди уже и очаг сопротивления собирается. Я ткнул рукой в сторону кучкующийся вокруг небольшого, но крепкого мужика с огромным тесаком в руках народ. Они даже, кажется, создавали какое-то военное построение. Не слишком в этом разбираюсь, но уж стояли больно правильно, системно, что ли. – И с этими, наверное, долго копаться будете... Чего-то вздремнуть захотелось! И как только прозвучали последние слова, одно из деревьев со скрипом и треском ломающихся по дороге веток упало на дорогу. Прямо на ту самую кучкующуюся группу. За обсуждением стратегии и в пылу они слишком поздно заметили опасность. Не успели укрыться. Крики, раздавленные тела, кровь вокруг. Я взирал на все это с пофигистичным видом в конец обдолбанного* придурка. А там, окруженный ветками, с растерянным видом остался стоять чудом избежавший даже царапины главарь. – Как... точно, – прокомментировал произошедшее Гендор. – интересно, с чего бы оно упало? – Может Гигантские Бобры погрызли? – лениво пошутил, подавляя зевок. – Так когда у нас остановка на обед будете? – ... Позже я думаю, – с некоторой заминкой возвестил мой спутник. – А пока пойду, займусь наведением порядка. – Конечно, – блаженно улыбнулся. – Не буду мешать, постою в сторонке. И отъехав на обочину, слез с лошадки. Отпустил ей пастись, а сам сел на траву в позу лотоса и с ликом Будды стал созерцать лес. Зачем не знаю. Просто в мозгах что-то в очередной раз переклинило. А потом я, кажется, так сидя и уснул... *** Дорога. Андр, любопытный воин. Андру он не понравился с первого взгляда. А чего в нем могло нравиться? Беловолосый и красноглазый, явно Проклятый. И чем этот человек так заинтересовал Гендора? А то, что интерес был, Андр не сомневался. Это было видно невооруженным глазом. То, как их командир наблюдал за чужаком, то, как смотрел иногда с недоумением и удивлением, то, что вообще общался, хотя всем известно, что разговорить Гендора практически невозможно. Такого молчуна еще поискать! Но ради Проклятого он делал исключение. Почему? Не из-за самого проклятья же! И Андр, сжигаемый любопытством, тоже стал наблюдать за чужаком. Он крутился рядом, пытался расспрашивать о жизни. Но Корн оказался на удивление скрытным, о себе практически ничего не говорил, а то, что нашел нужным сообщить, Андр посчитал ложью. Ну не мог же, в самом деле, поверить в то, что кто-то прошел Проклятые Земли и остался в живых? “Хотя как раз проклятому там и место”, – зло думал, слушая байку о непонятных гигантских бобрах. Чушь то какая! “Не хочешь говорить и не надо!”, – сердито размышлял отъезжая в сторону, но недалеко, чтоб не пропустить разговор чужака с Гендором. Корн был необычным. Это и раздражало и притягивало, потому Андр старался не упускать его из вида, подслушивать разговоры. Однако пока ничего интересного не вызнал, не считая скрытности и того, что парня интересовал окружающий мир. Андр начал скучать. Но в какой-то момент заметил, что Корн занервничал, стал поглядывать то на солнце (проверял время?), то в лес, то на их караван. “Что он задумал?”, – недоумевал Андр. – Слушай, Гендор, – как раз в этот момент обратился к капитану Корн, – когда мы будем на обед останавливаться? – Часа через два. А что? – Да нет, ничего-ничего, только тогда приотстану немного. – Как пожелаешь. “Куда это он? – недоумевал “шпион”, наблюдая за тем, как шустро, но стараясь не привлекать внимание, чужак спешит в лес. – Что ему могло там понадобиться?”. Идти следом не решился (хотя соблазн был), но подождать остался. Впрочем, возвращение Корна не слишком то прояснило дело. Он просто прошел к лошади, достал флягу и стал мыть руки. “Кажется, я понял, зачем он ходил”, – подумал Андр, посмеиваясь над собой и своими выдумками. Но тут подъехал ближе и увидел то, что не вписывалось в теорию. Корн не мыл руки, он смывал с них кровь. – Что это у вас? – не смог сдержать изумленного возгласа. Проклятый поднял голову, увидел парня и снисходительно улыбнулся. “Ну до чего же наглая у него улыбочка!”, – раздраженно подумал Андр. – Ничего особенного, – меж тем безразлично ответил Корн, – просто был несколько неосторожен и запачкался. – Ах. Вот как, – пробормотал Андр. Постоял немного, но, поняв, что если останется и дальше рядом, то это покажется подозрительным, поехал вперед. Ехал неспешно, время от времени оглядываясь. В результате увидел, как Корн несется за ним, разбрасывая что-то на дорогу. Что-то было мелким, но это все, что “шпион” смог рассмотреть. Секунду Андр боролся с любопытством, но потом решил не возвращаться, а поскакал вслед за Проклятым. Догнал вовремя, чтобы услышать пророческие слова: -... вон то дерево как раз удобно стоит, если его свалить, преграждая доро... И тут дерево свалилось, преграждая дорогу. Целую секунду Андр приходил в себя от шока, потом достал меч, собирался рвануть к своему месту в обороне, но, увидев, что ни Гендор, ни Корн никуда не спешат, тоже решил остаться. Конечно, он не имел права пренебрегать долгом в угоду любопытству, и все же сделал это. “Я всегда знал, что из меня получится плохой воин”, – подумал, прислушиваясь к разговору. Никто из них его почему-то не замечал. Ну или не счел стоящим внимания. – Так говорите, хорошее место для нападения? И что же разбойники должны сделать, после того как преградят путь? – спросил Гендор, после значительного ожидания, в котором атаки так и не произошло. – Сначала стреляют лучники, затем нападают в рукопашную, – уверенно заявил Проклятый. – Интересно, что же задержало их сейчас? – заинтересовался капитан. – Может, с лучниками возникли непредвиденные проблемы? – пакостно улыбнувшись, предположил Корн. И тут Андра озарило! Он сопоставил нервное поведение Проклятого, его поспешный поход в лес, кровь на руках и те слова: “был несколько неосторожен и запачкался” – замечательно вписывались в озарение. “Так он знал о засаде? Почему тогда никому не сказал?!”. Лучники у разбойников все же появились. “Жалко, что не со всеми “возникли непредвиденные проблемы”, – подумал Андр, – но эти явно с луком не слишком дружат. Вот мазилы!” – Сдавайтесь и мы оставим вас в живых! – надрывался кто-то в лесу. – Нам нужен только товар! С предложением никто не согласился, и бандиты полезли в рукопашную. Андр приготовился защищаться, впрочем, не выпуская чужака из поля зрения. Ему было интересно, что тот покажет. Судя по тому, что обожающий сражения Гендор не сдвинулся с места – ни ему одному. И первый противник для Корна не заставил себя ждать. Однако тот встретил его на удивление равнодушно – просто сидел и скучающе смотрел. “Он что, так и позволит себя убить, ничего не предпринимая?”, – недоумевал Андр, но тут заметил, что кое-что чужак все же предпринял. Спокойно лежащая рука разжалась и на землю упала раздавленная ягода. “Не может быть! Мне же привиделось? Это же не то, о чем я подумал?!”. Но, когда захотевшего напасть на Корна разбойника разорвало прорастающее дерево, убедился – то. А затем ужасающий крик возвестил, что не только этого постигла столь незавидная участь. Те, что напали со спины, сейчас умирали, разрываемые ветками скорорастущих деревьев. “Так вот, что он там разбрасывал! Хаэш!”. Изобретение свихнувшегося во время первой Всемирной Войны мага Жизни, гения, разработку которого так никто и не смог повторить. Лишь изредка в дикой природе встречались ягоды этого растения. Хаэш был знаменит тем, что если рос в естественных условиях, то ничем не отличался от обычных растений (разве только семена падали на землю уже после того, как мякоть ягод сгнила). Но если недозрелые ягоды каким-либо образом оказывались на земле, и кто-то неосторожный наступал на них, разрывая оболочку, то дерево вырастало с неимоверной скоростью, раздирая такого неосторожно на клочки. Ну или следующего за ним – скорость прорастания зависела от степени зрелости ягод. Но больше самого применения грозного оружия, Андра поразило то, с каким равнодушием Корн наблюдал за делом своих рук. Парень видел, что даже Гендору, на все королевство известному психу, было не по себе, а у этого на лице полное спокойствие и безмятежность. Почти светский разговор с капитаном вызвал мучительную тошноту. “Он чудовище”, – понял парень, а упавшее на разбойников дерево, причем упавшее так, что главарь, которого следовало допросить, остался невидимым, добило окончательно. – Как точно, – прокомментировал произошедшее Гендор. – интересно, с чего бы оно упало? – Может Гигантские Бобры погрызли? – лениво пошутил Проклятый, подавляя зевок. “Неужели это он? – с суеверным ужасом смотрел на чужака Андр. – Да, демоны все побери, кто такой этот парень?!”. II ГлавГерой. Как оно было. Разбудил меня Гендор, чем я был весьма недоволен, так как все еще хотел спать, безумно хотел пить, а в голове бродил какой-то туман. – Мы расчистили дорогу. Нам пора, – доложил мужчина. Не проснувшись толком, лишь кивнул, соглашаясь. Лошадь, словно понимая мое состояние, не выкаблучивалась и спокойно стояла, пока на неё залезал. После сна в неудобной позе ноги затекли и двигались с трудом, потому действо растянулась надолго. И наверняка повеселило всех окружающих, но мне было плевать. Шла моя лошадка привычно неторопливо, её ход убаюкивал, и я провалился в полудрему, с одной стороны уже наслаждаясь какими-то дурацкими цветными снами, с другой слыша голоса, фырканье, стук копыт, скрип телег. На этот раз очнуться меня заставило внезапное изменение в шаге лошади. Тряхнул головой, прогоняя остатки сна и замер, прислушиваясь к ощущениям – лошадь заметно хромала. Остановил её, соскочил. – Что случилось? – спросил подъехавший Гендор. – Подкова сломалась, – уныло ответил, рассматривая ногу лошади. Отпустил. – Здесь где-нибудь поблизости кузница есть? – Да. Если проедешь по этой дороге, – кивнул на довольно широкую тропку, – подъедешь к деревне. Там должен быть кузнец. Но тогда дальше тебе придется ехать одному. Я задумался. Ехать одному не слишком хотелось... с другой стороны, может оно и к лучшему. Это на караваны, да отряды разбойники нападать любят, а на одиночку то глупо. Тем более и взять кроме полудохлой клячи с упрямым характером и практически пустого кошелька у меня нечего. В конце концов, смотря на мою одежду и лошадь, никто не заподозрит, что в кошельке золото. – Хорошо, – принял решение. – Тогда здесь мы и расстанемся... Через пару часиков, отдав лошадь в руки кузнеца, сидел за грубым и не особо чистым столом, неторопливо грыз жесткое, что твоя подошва, мясо (чье оно интересно?) и наделся, что на этот раз неприятности меня минуют. А то надоело уже! Тем более тут как раз и место такое хорошее: никаких тебе головорезов, никаких подозрительных взглядов в мою сторону. Благодать! Правда и посетителей не так много: большая группа, сидящая за сдвинутыми столами, парочка около двери, явный аристократ посреди зала и странная личность в наиболее темном углу. Почему странная? Да рассмотреть его не получается, лицо словно размывается. Я даже сначала подумал, близорукость вернулась, но всех остальных и все остальное вижу хорошо. Вот же непонятка! Так и сидел, наслаждаясь тишиной и спокойствием (вздрагивая от каждого шороха), изредка посматривал на странного посетителя и размышлял о том, что денег у меня остается все меньше и меньше. Как бы заработать, если ничего не умею? Ну, в смысле, ничего полезного тут. Резкий стук открывшийся двери заставил вздрогнуть и вынырнуть из размышлений. С опаской покосится на вошедших. Однако рассмотрев их, в шоке замер. Орки! Настоявшие орки! Зеленые, клыкастые и большие! Клыки мелкие и аккуратные, глаза круглые и черные, волосы прямые, но тоже черные, кожа светло-оливоковая, каждый такого размера, что любой бодибилдер обзавидуется! “Все ж я в фэнтази попал. Значит и эльфы где-то ходят? А хоббиты водятся или они не обязательный антураж?”. Тем временем первый из вошедших стал сканировать зал, и я быстро перевел взгляд на пережаренную подошву неизвестного животного: смотреть так пристально на человека невежливо. Даже если этот человек орк. “Интересно, они нормально-разумные или варвары какие? Выглядят аккуратно, одеты как боевой отряд, лица достаточно умные. Ну... у некоторых”. Последняя мысль возникла из-за того, что мой взгляд упал на остановившегося рядом с моим столом в компании двух товарищей орка. Лицо у него оказалось круглое, клыки мелкие, сам скорее полный, чем мускулистый и больше всего почему-то напоминал человека с задержкой в развитии: вид добрый, но без признаков разума. – Э, здравствуйте, – удивленно произнес, с любопытством и недоумением рассматривая их. – Привет, – неожиданно хриплым и грубым голосом ответили мне. – Ты тут один весь столик занял, а честным воинам и присесть негде! Я осмотрелся и к своему изумлению понял, что свободных мест действительно нет. Пока размышлял о заработках, людей прибавилось, но основную массу составляли все те же орки, которых оказалось достаточно много, чтоб занять все места. “Войска тут какие учения поблизости проводят что ли?”, – удивился, одновременно кивая тройке подошедших ко мне: – Можете сесть рядом, я не возражаю. “Хотя могли бы и повежливее разрешение спросить”, – подумал. Они переглянулись и уселись. Так как в связи с резким наплывом посетителей, все разносчицы вкупе с хозяином оказались заняты, им пришлось ждать. Я же с сомнением рассматривал свое мясо, задумчиво попивая архет (так назывался тот травяной напиток, к которому приучили археологи) и раздумывал, не выбросить ли эту гадость. Но ведь жалко! За него деньги платить! С другой стороны, желудок не казенный, а с третьей я вроде как голоден. В общем, осторожность и забота о здоровье боролись с жадностью и голодом. Последние отчего-то побеждали, когда эту войну прервал вопрос одного из орков: – Кто такой? Я поднял удивленный взгляд. “Это он так пытается куртуазную беседу начать?”, – Человек, – просветил, – зовут Корн. А вас? – Я Хамр, он Хирм, а этот Хмыр. Я невольно улыбнулся. – Приятно познакомится, – вежливо сказал. И поддерживая разговор, спросил: – Вы здесь учения проводите или кого-то преследуете? – Это не твое дело! – неожиданно зарычал тот, что до этого молча сидел справа. Как раз Хмыр. – Не моё, так не мое, – пожал плечами и вновь вернулся к созерцанию “подошвы”. Но теперь на сторону “выкинуть к чертям” прибавилось заманчивое “и свалить отсюда побыстрей, а то орки какие-то неадекватные”. – Ты что, нас не уважаешь?! – теперь возник сидящий слева, Хирм кажется. “Они что, напились в каком-то другом месте? А по ним и не скажешь” – Да мне на вас плевать, – честно признался, – я же вас не знаю. – Что сказал?! – возмутился Хмыр и пальцами согнул серебренную монетку, которую держал в руках. С уважением покосился на неё. – Круто, – искренне восхитился. – Вам бы в цирке выступать. Только зря наверное так с денежкой поступили. Или у вас и такие в оплату принимают? Орк растеряно посмотрел на серебряный комочек, ранее бывшей деньгой, затем жалобно на Хамра. “Неужели он у них предводитель?”, – мысленно поразился. – Это была наша последняя монета, – тихо пророкотал тот. – Теперь за еду заплатить будет нечем. – Неужели? – непритворно изумился. – Вы что с одной монетой на троих ходите? – Мы сильно поиздержались, – хмуро буркнул Хмыр. “Точно где-то пили”, – сделал вывод я. И неожиданно мне стало их жалко. Не знаю почему, но эти огромные, хмурые зеленые люди напомнили мне детей, которые с трудом выклянчили у родителей сладости и по неосторожности тут же их профукали. – Давайте я вас угощу, – вздохнув, предложил. Ох уж эта моя не к месту возникающая доброта! Но все же сделанное людям добро вознаграждается! Это я понял после того, как, обменявшись взглядами, окри приняли мое предложение и назаказали подошедшей разносчице кучу всего. И им принесли нормальную, съедобную еду! Весь стол ею заставили. Вот же они обжоры! Впрочем, я от зеленых не отставал, после пытки “подошвой”, нормальная пища показалась манной небесной. За едой, да еще под заказанное орками вино, которое мне тоже пришлось употреблять (вполне нормальное, кстати, а не тот ужас, что пробовал по прибытии), дабы не обидеть новых знакомых, мы разговорились. Я рассказал им свою краткую биографию, (“Путешественник, хожу по городам, мир смотрю”), они поведали о себе. Рассказывали увлеченно, поговорить, особенно выпив, явно любили, а мне было ужасно интересно слушать о разных событиях в жизни средневековых воинов. Однако сообщенные ими уже под конец трапезы сведения заставили насторожиться. – Так говорите, ищите преступника, о котором известно только то, что у него странная внешность? – переспросил, задумчиво пятерней лохматя свои белые волосы. – Ну да, – пьяно качнулся орк и икнул. “Что-то мне это не нравится, – подумал. – В местную ментовку попадать не хочется, даже если и не виновен – фиг их знает, как они дознание проводят. Надо валить пока не поздно”. – Да. Не повезло вам, – посочувствовал, про себя подыскивая неподозрительные причины драпануть. – По такой ориентировке фиг кого найдешь. Вот, например, человек сидящий за тем столом вполне подходит. – А что с ним не так? – удивился самый трезвый в их компании орк. Хамр. – Да он расплывается, – пояснил. – В смысле не видно его четко, будто когда смотришь, зрение резко ухудшается. Хамр обернулся и посмотрел на того человека. – Я его нормально вижу. – Да? – непритворно удивился, и посмотрел туда же. – А у меня расплывется, будто на нем надет артефакт призванный скрыть черты лица. Вроде и не пил много. Видимо, надо пойти проветриться. Извините парни, я ненадолго. И обрадовавшись, что нашел повод – хоть и сомнительный – поспешил вылезти из-за стола и пойти к двери. К моему удивлению, несмотря на ясность в мыслях, меня существенно пошатывало. “Ничего, на улице протрезвею”, – решил. И тут краем глаза увидел направляющегося ко мне трактирщика. “Ох, блин, я ж не заплатил!”, – дошло, и резко сменил направление движения. Наверное, излишне резко! Меня повело и, чтобы не свалиться, раскинул руки, попытавшись удержаться за что-нибудь. В результате “что-нибудь”, оказавшееся неудачно подвернувшимся парнем, свалилось вместе со мной. Причем я сверху. “Простите!”, – хотел повиниться, но не успел, резкий удар по лицу, от которого очумел слегка, не дал и слова молвить. Затем меня оттолкнули, я бухнулся спиной на грязный пол, помотал головой, приходя в себя, осуждающе посмотрел на драчуна. И увидел, что тот направил на меня руку, а на ладони светится подозрительный огненный шарик. Честно говоря, не совсем понял, что это и зачем, но на всякий случай ударил ногой, сменяя направление “указующего перста”. В результате сорвавшийся огонек полетел куда-то вглубь трактира. Там что-то качественно вспыхнуло, меня обдало волной жара и тут же все устаканилось. А я сидел и ошалело смотрел на агрессивного типа, у горла которого, не давая ему больше рыпнуться, застыл меч подоспевшего орка. Другой в это время сноровисто связывал агрессору руки. “Че-то я не понял, что здесь произошло, – подумал. – Но и фиг с ним, главное обошлось. Однако трактиры точно ненавижу!”. И тут подлетел трактирщик. Я уж приготовился лезть в кошель, но вместо требования платы он начал кланяться, приговаривая: – Спасибо. Спасибо вам, мристе, вы так помогли. Вы буквально спасли мой трактир! – Спас? – тупо переспросил. Но тут в мозгах немного прояснилось. – Спас, – повторил более осмысленно, расплываясь в радостной улыбке. – Значит, мне причитается награда?! *** Трактир. Харам, орк. Харам был зол. Их отряд возвращается с трудного задания, которое они умудрились выполнить практически без потерь, а им тут пришедший гонец передает новое: поймать преступника мага, о котором известно только что у него странная внешность. “Раз уж вы все равно проходите по тем местам”, – говорилось в приказе. Но ловить преступников это не их дело! Их этому не обучали. Так что не будет ничего удивительного, если выполнить задание им не удастся. Нет, он не собирался игнорировать приказ – каким бы дебильным тот не был – и если им на пути попадется кто-нибудь со странной внешностью, то он обязательно его проверит. К несчастью Харама, такой попался в первой же деревне, сразу, как они вошли в трактир. Белые патлы, красны глаза, одежда бедная, морда высокомерная – кто уж может быть страннее? К сожалению, еще в этом трактире Харам углядел одно знакомое лицо, которое мигом испортило итак дрянное настроение – Китано Охия, виконт Раж. Этот, по мнению Харама, явно свихнувшийся от безделья графский сынок занимался дурацкой деятельностью – собирал слухи и писал о них на бумаге, которая называлась газетой. Оную газету он распространял по городу, и героический орк был уверен, что если он попытается без всякого следствия, основываясь лишь на “странной внешности”, скрутить беловолосого, завтра об этом узнает весь Линар со всеми его окрестностями. И Харама вряд ли похвалят за своевременное выполнение приказа. А уж если, не дай Гром, тот окажется не магом и не преступником, то можно и зарплаты лишится. Так что пришлось отряжать неразлучную троицу на проверку беловолосого, а самому топать к виконта, который оказал честь и пригласил грязного орка за свой стол. Впрочем, орк со спокойной душой обошелся бы и без оной чести. Есть с аристократом. Что может быть ужасней? Да от необходимости соблюдать их хоргов этикет любой взвоет! Но отказать виконту не мог, пришлось нехотя тащиться. В принципе, несмотря на то, что троица не отличалась особым умом, проблем у них возникнуть не должно. Запугивать, а потом допрашивать им приходилось довольно часто, так что опыт был. Тем более, особых усилий для запугивания тратить не приходилось, орков и без того опасались – репутация у них была соответствующая. Но все равно сел он так, чтоб видеть своих подчиненных – мало ли чего натворить могут. Однако кажется все было в порядке. По крайней мере, за стол беловолосого уселись. Правда Харама насторожило, что объект не выглядел испуганным и, кажется, сам их пригласил. Но последнее наверняка лишь казалось, такого, чтоб человек в своем уме пригласил за свой стол орков быть не могло. Тем более агрессивно настроенных орков. И все же эти две странности напрягли. Но когда он заметил, сколько и чего позаказали его подчиненные, успокоился. На свои деньги они бы так роскошничать не стали. Но тут, словно задавшись целью лишить его спокойствия, беловолосый опять повел себя нетипично. Нисколько не расстроившись тем, что его разоряют, с энтузиазмом включился в обжираловку, кажется даже наравне с его подчиненными. “Да что там у них происходит?”. Харам аж извелся от любопытства, но покинуть общество виконта не смел. Последней каплей, склонившей чащу весов с попытки быть вежливым в сторону любознательности, стали те виновато-умоляющие взгляды, которые начал посылать ему Хамр. Извинившись перед виконтом, орк встал и двинулся к проблемным подчиненным. Но по мере того, как подходил, и его слуха достигал разговор, происходящий за столом, он злился и удивлялся все больше и больше. Эти тупицы, вместо того, чтоб выяснять подноготную беловолосого, разливались соловьем, рассказывая о себе! И только Хамр изредка пытался направить разговор в нужное русло, но беловолосый уверенно пресекал эти попытки, возвращаясь к личности и делам окров. “А этот малый опасный противник. Недооценил я его!”. Однако тут Харам услышал такое, что посторонние мысли вылетели из головы: придурок Хмыр умудрился рассказать о том, что они занимаются поисками преступника. Харам поспешно схватился за меч – если беловолосый и есть тот самый, то вполне может решить прорываться с боем. Однако тот его разочаровал. – Да. Не повезло вам, – лениво произнес, зарываясь пятерней в волосы. – По такой ориентировки фиг кого найдешь. Вот, например, человек сидящий за тем столом вполне подходит. – А что с ним не так? – удивился Хамр. Харам его поддержал – человек был вполне обычен, одет как наемник, рыжий, худой. – Да он расплывается, – милостиво пояснил подозреваемый. – В смысле не видно его четко, будто когда смотришь, зрение резко ухудшается. Хамр обернулся и осмотрел указанного человека. – Я нормально его вижу. Харам тоже видел его нормально, а один хитрый артефакт показывал, что никакой скрывающей личину магии не применялось. Орк задумался. С одной стороны это очень походило на то, что беловолосый просто хочет отвести от себя подозрения. Но действует глупо как-то. Или он выдал первую попавшуюся на ум версию, в надежде, что недалекую орки её проглотят, а сам он в суматохе улизнет? “И все же стоит проверить”, – решил Харам. Беловолосый как раз намылился куда-то уйти, но на его счет орк не переживал, просигналив сидящим у дверей захватить его, по возможности без сломанной мебели. А сам двинулся к указанному посетителю. Харам был практически уверен в виновности беловолосого, так что этому собирался лишь задать парочку вопросов. Для очистки совести. Но видимо тот его намерений не понял и дожидаться мирных слов не стал. Когда орк был уже рядом и приготовился открыть рот, его атаковали тарелкой. Хорошо, что пустой. От импровизированного снаряда Харам увернулся, от последовавшего за ним факербола тоже, но уже чудом. “Хана трактиру, – подумал, в стремительном рывке приближаясь к буйному посетителю и метким ударом в челюсть вырубая его, – надеюсь, никто из моих под огонь не попал”. Неожиданно позади что-то вспыхнуло, осветив трактир, и орка обдало волной жара. А внешность нападавшего после потери сознания изменилась, став и правда странной: цвет кожи как у орков, уши как у эльфов, волосы розовые, а в остальном обычный человек. “Хаск*! Неудивительно, что артефакт применение магии не заметил”. Обернувшись, Харам с удивлением понял, что ничего не горит, никто не пострадал, лишь ближе ко входу двое его подчиненных вязали какого-то парнишку, а рядом сидел свободный беловолосый и на все это смотрел. – Эй вы, шуруйте сюда! – позвал неразлучную троицу. И пока двое вязали бессознательного хаска, Хамр рассказывал начальнику, что же тут случилось. – Корн... – Кто? – перебил Харам. – Ну этот, беловолосый, его Корн зовут. Так вот он пошел к выходу, наши приготовились его вязать. Но он, словно что-то почувствовав, резко повернул. Затем толкнул как раз вскочившего парня, которого сейчас вяжут и нож, которым тот целил в вас, улетел в сторону, никого не задев. Они упали, парень оттолкнул Корна и вознамерился его поджарить, но тот ногой ударил по руке, в результате огненный шар полетел не в беловолосого, а вглубь трактира, врезался в тот, от которого увернулись вы, они вспыхнул и исчезли. Все. “Значит он мне жизнь спас”, – понял Харам. Ему нестерпимо захотелось набить беловолосому морду, но особых причин не было, а без причин при виконте было неудобно. Так что он пошел благодарить. Однако, приблизившись, понял, что беловолосому не до его благодарностей. Как раз в этот момент тот оживленно торговался с трактирщиком. Прислушавшись, орк понял, что выторговывает парень награду за спасение трактира от возгорания. Бесплатность съеденного обеда уже выторговал, и теперь они спорили о количестве наличных. “Вот жук!”, – с неприязнью подумал Харам. _____________________ *Меня вот тут заинтересовал вопрос, а все ли поняли, почему герой внезапно стал воспринимать мир как кино, или этот момент нужно пояснять? *Хаэш – что-то вроде магичеки-ботанической мины. *Хаск – малочисленная раса, редко покидающая место своего обитания. Практически каждый представитель метаморф. Глава 6. Город. ГлавГерой. В город входил уставший, разбитый, еле волоча ноги. Все же не привык к таким длительным пешим прогулкам! Может и зря я лошадку продал по дороге каким-то неизвестным торопыгам? С другой стороны, эта скотина своим необоснованным упрямством мне все нервы вымотала, а так и от неё избавился, и денежки добыл. Немного, правда, но хоть что-то. Однако в результате пришлось идти всю ночь пешочком. Ночь, потому что днем солнце уж слишком допекало – видимо тут лето – и предпочел переждать его лежа под кустиками. В результате у ворот города оказался ранним утром, ужасно вымотанный и голодный – все припасы умудрился съесть на привале. Устало взглянув на стражника, ответил на стандартные вопросы: “Кто? Куда? С какой целью?”, выдал потребованный хит (заодно выяснив, что это та мелкая медная монетка; значит серебряная “лемилл”, а название золотой пока не знаю) и прошествовал в город. “Ну наконец добрался до населенного пункта! Теперь бы найти место, где отдохнуть можно! В трактир отчего-то идти не хочется”. Задумчиво оглядевшись, пошел по самой широкой дороге, стараясь держаться у домов, тротуаров то нет. Несмотря на раннюю пору, народу на улице оказалось довольно много, и все такие веселые, улыбающиеся, нарядные. “Ах да. Сегодня же в королевстве праздник”. И практически все идут в одну сторону. Немного подумав, решил двинуться со всеми. Людской поток вывел на огромную площадь, где проходила, по-видимому, ярмарка: много лотков с различной, в основном уже готовой или тут же готовящейся едой; дальше палатки с игрушками, украшениями, нарядами; сладости, продававшиеся буквально на каждом углу; на уличных помостах выступали, борясь за зрительское внимание, актеры и гимнасты, жонглеры и факиры, иллюзионисты (первая магия, которую увидел) и даже фокусники, кажется (а может тоже какие волшебники, разве я разберу), ну и мошенники, разумеется. Шум, гам, плач детей, крики родителей, ссоры, призывы продавцов, шумные торги, редкие и робкие аплодисменты и только толкотни нет. Народу все же было маловато, видимо многие еще спали. Впрочем, на меня хватало. Я лавировал между людей, неторопливо пробираясь вперед, подолгу останавливался у тех или иных артистов, кидал мелочь в шапки того, кого посчитал достойным: актеры и факиры понравились, а вот жонглеры и гимнасты разочаровали. Как и иллюзионисты. Нет, сначала видеть появляющуюся лишь по чьему-то желанию голограмму кажется крутым, но человек быстро ко всему привыкает, и сама возможность уже не так удивляет, а фантазия у выступающих оказалась слишком бедной, чтобы удержать внимание чем-нибудь другим. Хотя толпу, надо признать, они собрали порядочную. Видимо только я такой привередливый. А вот выступление факиров это что-то с чем-то! Оно стоило и отданных денег и занывших от рукоплесканий ладоней. Так красиво... В общем, ярмарка понравилась, доставляя наслаждение (правда сильно не хватало шариков, сахарной ваты и почему-то клоунов), однако через пару часов толпа начала утомлять. Тут сказалась и бессонная ночь, и голод, и просто по характеру я интроверт, долго большое скопление народа вокруг себя не переношу. Так что стал подумывать о том, чтобы купить еду и смыться в более спокойное место. Однако уйти не купив сувенира? Нееет. Это было выше моих сил. “Так. Есть тут лавка с какими ненужными мелочами? Не то, не то, не то... о, что-то похожее!”. Подойдя к мрачноватой на вид – особенно для праздника – палатке, прилавок которой был буквально завален даже на мой взгляд ненужной мелочью, задумчиво осмотрел предоставленное богатство. Продавец скользнул по мне равнодушным взглядом и продолжил лузгать семечки, сплевывая шелуху себе под ноги. “Видимо, вид у меня слишком непрезентабельный. И все же, учитывая, что я единственный потенциальный покупатель, мог бы и повежливее быть!” – Извините, – обратился к нему, разглядывая вещи, предназначение половины из которых не понял. – Вы не подскажите, что можно у вас приобрести? – А чего вам надоть? – Ну-у, я бы хотел приобрести какую-нибудь мелочь в память о вашем городе. Видите ли, я путешественник и долго тут не задержусь. – В память? Чтоб запомнился чего ли? Тада шпионские палочки бери. – Что? – Шпионские палочки, говорю. Он показал мне угольно-черный, сплошной, заостренный с одной стороны стержень. И тут же откуда-то достал небольшую дощечку. – Вишь, – объяснил, – надоть посильнее нажать, провести, и линия остается. Потом считашь до десяти... Он замолчал, лишь беззвучно шевеля губами – считал, наверное. И тут черная полоса, оставленная на желтой стороне дощечки “шпионской палочкой” стала исчезать. Мгновенье и нет её. – И оно пропадает! – гордо возвестил продавец. – Забавно, – улыбнулся я. – А вернуть-то её потом как-нибудь можно? – А чего нельзя? Соком квагути полил, и оно опять появиться. – Квагути? – переспросил. – Ты чо, про квагути не знаешь? – удивился продавец. – Цветок енто такой. Хышный. Зверьками питается. А если отрастет, то и путника неосторожного закушать могет. Так его када очистишь и на полоски кромсать начинашь, он соком истекать начинат – будто кровью. Дык ево в таком состоянии на свету держать незя! Тут же портится сволота! Ево завернуть во что-то требутся, и так ко столу подавать. Вкусната, говорят! Дхилекатес! Но редкая зараза! – А отдельно сок приобрести можно? Продавец уставился на меня, как на придурка: – А зачем отдельный сок? – Да просто, – пожал плечами. “Если цветок действительно такой редкий, – думал в это время, – то вряд ли. Только зачем мне тогда этот карандаш? Толку то от него никакого! Разве что проиграться да выбросить... Но с другой стороны я же сувенир приобрести собирался – вещь изначально бесполезную”. – Хорошо, вы меня уговорили, – улыбнулся. – Давайте вашу палочку. Сколько она стоит? – Три хита, мристе. “Интересно, что это за обращение “мристе”? Третий раз уже так обзывают, причем первый – когда я прилично выглядел, а сейчас прикид нищий и все равно. Может это из-за волос или глаз?”. – Вот, возьмите. Спасибо. Черный стержень брал в руки осторожно, но как ни странно, он не пачкал и следов не оставлял. Так что в карман штанов сунул его со спокойной совесть. “Так. Сувенир приобрел, теперь покупаем покушать и валим в какое-нибудь тихое место, где эту еду можно будет употребить”. Первый пункт плана выполнил довольно легко, накупив у одной бабушки пирогов да пирожков с разными начинками (пришлось и корзинку под это дело приобретать, да и кружку заодно), у молодой дородной женщины небольшую крынку молока приобрел и уже почти уходя – пару яблок. Все это предварительно проверял перстнем, но он оставался своего обыденного белого цвета. “Так теперь осталось воплотить в жизнь пункт номер два. А это будет сложнее, города же не знаю. Но может повезет?”. Уже выходя с площади, случайно приметил небольшого пацаненка с ворохом бумаги. Пригляделся – а он газеты продает. “О! надо приобрести! Интересно посмотреть”. Газета стоила всего два хита, а пацаненок обрадовался, вероятно, продажа идет не очень хорошо. Затарившись таким образом, вышел с шумной площади на тихую улочку. Пошел вперед в надежде набрести на тихий парк со скамейками. Или просто место, где можно посидеть. Парка так и не нашел. Сплошные дома, улочки, улицы. Народу встретилось довольно много, в основном все шли в одном направлении – на ярмарочную площадь. Но были и спешащие в другую сторону. На меня ни те, ни другие особого внимания не обращали, что даже немного удивляло. Я привык, что без маскировки привлекаю лишний интерес даже у себя дома, что уж говорить об этих средневековых по моим меркам временах. Но то ли оказался таким невнимательным, то ли люди в этом мире более... уважительными. Как бы то ни было, подобное положение мне очень нравилось. Если бы еще спать не хотелось так сильно, то вообще все было бы отлично. Голод, в общем, тоже донимал, но я заморил червячка, сжевав пару пирожков по дороге. Однако все равно мечталось позавтракать хотя бы в относительном комфорте. Поплутав по городу примерно до обеда в таких размышлениях, неожиданно вышел еще на одну площадь. То есть, задумавшись о своем, вперся в самый центр, только после поняв, что в окружающем мире что-то изменилось, и очнувшись. Остановившись, растерянно осмотрелся: в отличие от “ярмарочной”, здесь было значительно пустыннее. И красивее – фонтаны, фонтанчики, красивые здания, окружавшие площадь. И ни одного человека! Лишь в отдалении маячил мужик, одетый во что-то своим строгим, неброским, каким-то казенным видом уж очень напоминающее форму. “Местный полицейский, наверное”, – решил, даже испугавшись на мгновение, что по незнанию вышел куда нельзя. Однако, постояв и поняв, что выгонять не собираются, еще раз огляделся и понял, что это то самое место, которое искал. А ходить дольше уже выше моих сил! Устал неимоверно. Так что, не сомневаясь больше, уселся на бортик красивого фонтана, около которого стоял, поставил рядом корзинку с едой, налил молока и принялся за обед. Не знаю, с чего вдруг стал таким прожорливым, но схомячил всю еду, покупаемую вроде бы на два раза. Закончив, вытер лицо и руки платком (предусмотрительно приобрел на ярмарке) и решил еще немного отдохнуть, заодно изучив газету. На наши, зачастую произведения искусства, это не походило. Во-первых, никаких цветных красок, однотипный темно-синий цвет, во-вторых, шрифт кривоват, колонок нет вообще, статья пишется на целый разворот, наличие полей по краям ощущается весьма слабо, часто текст залезает за них. Заголовки выделяются только тем, что пишутся посередине, и только оригинальное название – “Газета” – выделено большими буквами и написано курсивом. Приглядевшись, понял, что от руки. Еще позабавило, что на самом последнем листе, внизу, рукописная же подпись “барона Охия, владельца сего издания”. Это типа вместо “лично проверено, неположенных статей не замечено”? Фиг их поймешь. Само же содержание оказались даже интересным. Хотя, подозреваю, потому что все смотрелось такой экзотикой! Весь первый разворот был, разумеется, посвящен главному событию – коронации. Да и не только первый, вся тематика, все новости в большей степени касались этой темы: предположения, светские сплетни, мнения горожан (в основном восхвалительные), сведения по поводу проведения праздников, посвященных этому “величайшему за последние десятилетия событию”. Лишь практически в конце были три заметки на другие темы: первая повествовала о большой драки в трактире “Малый стол” с участием, как я понял, весьма достойных и значимых граждан города; вторая сообщала, что полторы недели назад из тюрьмы сбежал страшный преступник, наемный убийца, покусившийся на жизнь какого-то там высокопоставленного герцога, и вообще бандит, разбойник и просто нехороший человек Роко Антони; последняя же заметка рассказывала об упорно ходящему по городу слуху, что здесь гастролирует знаменитый Сорийский вор, Одре Хват, известный своей удачливостью и неуловимостью (насчет неуловимости не совсем понял, так как в этой же газете давался его портрет, правда, нарисованный от руки, подозреваю, местными художниками с чьих-нибудь слов, а потому непонятно насколько достоверный). Именно ему приписывают такие вызвавшие резонанс в народе кражи, как – и далее следует внушающий уважение работоспособностью этого воришки список. Под конец автор статьи призывает к повсеместной постоянной бдительности, осмотрительности и осторожности. А также уверяет, что местные правоохранительные органы во главе с самим кем-то-там (на имя не обратил внимания) носом землю роют и, конечно же, не допустят, обязательно спаймают и вообще не волнуйтесь, “спите, граждане, в Багдаде все спокойно”. Ну а на самой последней странице разместили неинтересные мне и не слишком понятные списки цен на те или иные товары, какие-то сравнения, графики – в общем специфическую и необходимую лишь определенному слою населения информацию. “Ну да, город же купеческий”. Смачно зевнув, свернул изученную газету и посмотрел на небо: синее, солнечное и не облачка. “Вот блин, руки и лицо потихоньку начинают “гореть”. Как бы ни не хотелось, придется идти и искать трактир, снимать номер и поспать, наконец”. И все же остался, решив еще немного посидеть. В конце концов, нужно же проиграться с приобретенным сувениром? Достав из кармана палочку, еще раз внимательно осмотрел, пытаясь понять, из чего же она сделана. Понять не удалось, видимо что-то очень местное и мне просто незнакомое. “Так, на чем проверить?”. Разумеется “площадкой для эксперимента” стала газета. Сначала хотел прямо на первом листе нарисовать чего-нибудь, но покосился на ходящего по периферии площади полица... то есть полицейском, который время от времени смотрел на меня, и решил не рисковать. Мало ли, вдруг они это действо коронным преступлением посчитают. Ну его нафиг. Так что открыл последние страницы. Сначала просто бездумно чиркал, наблюдая, как мои кружки и кружочки исчезают. Затем мне это надоело, и я несколько подправил единственное имеющееся “фото”. Успел даже полюбоваться результатом, прежде чем оно пропало. После этого на полях написал: “С наилучшими пожеланиями. Корн”. Пригляделся – и с удивлением понял, что буквы, мною выведенные, не принадлежат русскому алфавиту, а использовал те, которые употребляются в данной газете. Обалдело пялился на слова, пока они не пропали. Подумал и ниже, целенаправленно стараясь писать на родном, вывел: “Корней”. Получилось! “И что это значит? И главное, как оно получается? И почему?!”, – задался вопросами. Ответа не нашел, мысленно плюнул, сунул “карандаш” в карман, газету кинул в пустую корзинку и посмотрел на небо. “Поздновато уже, и спать страсть как охота! Глаза закрываются”. Тут то мне в голову пришла интересная мысль. Быстро оглядевшись, приметил к счастью так и не ушедшего представителя закона (наверное, пост у него тут), и решительно направился к нему. Подойдя, приветливо улыбнулся: – Здравствуйте, – сказал, – извините, не могли бы вы мне подсказать? – Что?! – резко и недовольно выдохнул он. – Еще раз прошу прощения, но не знаете ли кого-нибудь в городе, кто дома сдает? Или комнаты? Желательно недорого и ненадолго. – Чего?! – с таким удивлением выртаращился он, что я даже смутился. – Ну, комнаты, дома, квартиры сдает кто-нибудь? Полицейский лишь головой мотнул отрицательно. – Вот как? – разочарованно выдохнул. – Может, тогда подскажите, как добраться до ближайшего, опять же желательно недорого трактира? – Туда, затем при первом повороте направо, пропустить два поворота и на третьем налево, прямо, прямо и дойдете до “Зажравшегося свина”. – Спасибо за помощь, офицер, – улыбнувшись забавному названию, поблагодарил человека. Захватив по дороге корзину (не оставлять же здесь, еще оштрафуют), потопал в указанном направлении. По мере того, как отходил от площади, людей становилось все больше и больше. И идя с корзинкой в руках, я чувствовал себя чрезвычайно неудобно. “Кому б её сплавить? -думал. – Согласен даже бесплатно, все равно она мне досталась недорого”. И тут подвернулся шикарный случай избавиться от мешавшей вещи. Когда выходил из-за угла, как всегда задумавшись о чем-то постороннем и выпав из реальности, на меня налетела спешащая женщина. Я повалился, она удержалась на ногах, но полная сумка упала, и различные фрукты рассыпались по земле. – Ох, простите, – поспешно сказал, поднимаясь, – давайте вам помогу. – Да что вы, не стоит, – залепетала женщина, но я лишь улыбнулся приветливо: – Ничего-ничего. Мне не сложно. – О, ну если вы настаиваете, – тут же согласилась. Однако вскоре выяснилось, что сумка еще и порвалась. Тогда то мне и представилась возможность на законных основаниях избавиться от надоевшего предмета. На все возражения ответил, что “это моя вина, позвольте её искупить хоть так”. Еще одним заслуживающим внимания инцидентом стало то, что, собирая какие-то неизвестные мне фрукты, по виду похожие на картошку только красные и гладкие, заметил, что стоит их взять в руки и кольцо краснеет. “Хм... это они только для меня, или же просроченный продукт какой? Предупреждать или не стоит? Наверное, она все же лучше знает, что ядовито, а чего нет”. И все же собираясь уходить, произнес: – Знаете, вы эти фрукты, – кивнул в сторону подозрительных, – на всякий случай проверьте на ядовитость. – Чего?.. – начала было она, но не желая расспросов, быстренько смылся, махнув на прощанье рукой. Дальше идти стало несколько веселее: никаких раздражающих предметов не осталось, людей много, но не так, чтобы раздражали, солнышко, чтоб его, пригревает. Музыки только не хватает... Ну и так ничего. Можно шагать и любоваться местной архитектурой. А она того стоит! Видимо я шел по богатому району и каждый частновладелец издевался над своим домом по-своему. Особенно поразило одно, стоящее практически на перекрестке. Больше всего оно напоминало уменьшенную в несколько сотен раз копию стандартного небоскреба: такая же прямоугольная башня, застекленная, но этажей на пять не больше. Вот когда с любопытством рассматривал этот домик, позади и послышался топот копыт. Поначалу не обратил внимания, всадники тут постоянно туда сюда ездят, да и карет не так чтоб мало, извозчиков разных тоже – главное на проезжей части не стоят и все будет нормально. Но как раз около меня топот затих, а подозрительно знакомый голос за спиной произнес: – Здравствуй, Корн. Обернулся – а там Гендор в незнакомой компании. – О, привет! – разулыбался я. – Как дела? – Да все нормально, – пожал он плечами, – а ты как? – Тоже ничего. Вот только сегодня до города добрался. – Так долго? – Пешочком же, – постарался оправдаться. – Лошадь то еще по дороге продал. – Вы продали вашего знаменитого коня? – тут же заинтересовался один из его спутников. Взглянув на которого заметил знакомое лицо. – О, Андр, здравствуй. Да продал. – И за сколько? Я назвал цену. – Сколько? – переспросил он каким-то сдавленным голосом. Я повторил. – За вашу лошадь?! – Ну да. А что, сильно продешевил? Ну я не силен во всех этих торговых делах. – Вот как, – пробормотал Андр, кажется, собираясь еще что-то спросить, однако Гендор опередил его: – А здесь что делаешь? – Да вот иду к трактиру “Зажравшийся свин”, заодно любуясь архитектурой. – “Зажравшийся свин”? Почему именно туда? – Да я тут спросил совета, мне сказали это хороший и недорогой трактир. А что? – Просто это довольно дорогой и имеющий дурную репутацию трактир, – вмешался в разговор Андр. – Правда? Печально, – расстроился я. – У меня не слишком много денег. “Да и даже в спокойных деревенских трактирах со мной какая-нибудь дрянь приключается”. – Вы можете пока поселиться у меня, – предложил Гендор. – Действительно? – обрадовался. – Это было бы отлично! Благодарю за приглашение, барон! *** Дом. Кохинор, глава стражей порядка. Кохинор вежливо пригласил гостя к столу, мысленно досадуя и радуясь одновременно. Радуясь тому, что, наконец, достал любимое блюдо и теперь может им насладиться. Досадуя же оттого, что гость появился так не вовремя, и теперь его придется угощать. Не то, чтобы Кохинор был жадным человеком, просто делиться не любил. Тем более достать квагути действительно было делом не легким, а тут приходится задаром отдавать такую редкость практически незнакомцу основываясь только на каких-то дурацких законах гостеприимства. Это было обидно и досадно, но деваться некуда. Кохинор держал маску, улыбался, приглашая разделить с ним обед и очень расстроился – впрочем, не показывая этого – когда приглашение оказалось принято. Человек, которому посчастливилось наслаждаться редким деликатесом, не приложив к этому особых усилий, был Кохинору толком незнаком. О разговоре с ним просил один старый знакомый, мужчина опрометчиво согласился, а этот, за которого просили, приперся так некстати. И не выгонишь, обещание то уже дано. Вот и приходилось держать на лице приветливое выражение, мысленно морщась. По обоюдному согласию, важные разговоры решили оставить на послеобеденное время, а пока же наслаждаться трапезой. Первое блюдо поглощали в молчании, лишь изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. И только хозяин время от времени бросал пытливые взоры на своего гостя, пытаясь понять, что во внешности последнего так его настораживает. Ну не борода же и длинные волосы? Несмотря на то, что сейчас царила привитая новым королем мода на короткие прически и бритые подбородки, очень многие придерживались старомодных взглядов на свою внешность. И все же что-то Кохинора беспокоило в этом незнакомце. Однако, что именно сказать не мог. Когда принесли второе блюдо, гость и хозяин наконец смогли найти интересную для обоих тему, и разговор пошел более оживленный, а подозрения Кохинора начали понемногу утихать. Третьим блюдом внесли долгожданный деликатес. Увидев тарелку с которым Кохинор почувствовал непреодолимое желание убить своих слуг. Каким-нибудь особо зверским образом. Еще с месяц назад, когда появился только намек на возможность достать редкое, но столь любимое начальником стражников лакомство, он заказал специальную бумагу, в которую блюдо предстояло заворачивать. Эта бумага, пропитанная соответствующими чарами, сохраняла вкус наиболее полным, да и в чисто эстетическом плане выглядела намного привлекательнее тех обрывков – Кохинор присмотрелся – газеты, в которую оказалась завернута некоторая часть еды. “Даже бумагу разворовать умудрились, сволочи!”, – в тихой ярости подумал Кохинор, кидая выразительные взгляды на слуг. Недолгий молчаливый разговор, и понятливые слуги положили обернутые в газету кусочки на тарелку хозяина, а в специальную бумагу перед гостем. Выставлять себя в еще более худшем свете перед посторонним Кохинор не собирался. Развернув первую порцию, мужчина принялся с потрясающей скоростью её уничтожать. Есть приходилось быстро, так как с каждой проведенной на свету минутой блюдо портилось. Однако когда порция оказалось съедена, взгляд Кохинора приобрел задумчиво-удивленный оттенок. Клочок бумаги, в котором была завернута еда, оказался вырезкой статьи об одном разыскиваемом преступнике, имя которого кто-то обвел в кружочек. После второй порции удивления стала больше – он увидел портрет оного преступника, только рыжие вьющиеся волосы оказались закрашены темными прямыми линиями, а также пририсована борода и усы. Мужчина кинул быстрый взгляд на гостя. “Похож”, – вынужден был признать. Третьей же порцией чуть не подавился. Когда еда исчезла, на клочке бумаги стало возможно разглядеть надпись: “С наилучшими пожеланиями. Корн”. “Как о нем и говорили, – думал Кохинор, попивая вино. Аппетит пропал окончательно, – смелый и дерзкий малый, к тому же довольно удачливый. Но это какой же наглостью надо обладать, чтобы прийти в гости ко мне? Интересно, что же ему у меня понадобилось? Впрочем, это еще выясню. Как и со старым другом поговорить успею. Гораздо интереснее, кто мой таинственный доброжелатель. И главное, как этот доброжелатель умудрился провернуть такую операцию?!”. Тут, прерывая его мысли, в комнату ворвались стражники. Гость явственно напрягся. – Что-то случилось, господин Кохинор? – Ничего особенного, дорогой Одре, – несколько рассеяно ответил хозяин. – Просто у меня неожиданно возникли неотложные дела. И я подумал, что эти люди... Договорить он не успел, так как “дорогой гость” сделал попытку сбежать, впрочем, провальную. Очень скоро он оказался связан и с антимагическим обручем на голове. – Как вы догадались? – спросил, с яростью глядя на хозяина дома. – Отведите его в камеру, мы с ним чуть позже побеседуем, – проигнорировав вопрос, приказал Кохинор подчиненным. – Только смотрите не упустите! Головой отвечаете. А ты, Раен, идешь со мной. Стражи потащили своего пленника на выход, а стоящий все это время на некотором расстоянии от них молодой человек кивнул и направился вслед за хозяином. Который, выйдя из зала, отправился в ту часть дома, где бывал довольно редко – в вотчину слуг. Появление господина на кухне произвело среди персонала фурор. Стоило только им углядеть кто прибыл, как они вскочили, растеряно глядя на работодателя. Главный повар побледнел. – Кто готовил квагути? – ни на кого не глядя, поинтересовался Кохинор. Теперь побледнел первый помощник повара. – Я, – несмело признался, делая осторожный шаг назад. Ледяной взгляд Кохинора остановился на его лице. – Почему некоторые части были завернуты в газету? – Простите, господин, – сделал героическое усилие помощник, чтоб не грохнуться на колени, а остаться стоять прямо. – Но приготовленная специально бумага неожиданно закончилась. А цветок уже был порезан. Пришлось срочно искать замену. А газета как раз лежала на столе. – Как она там оказалась? – Я не знаю, господин! – Кто-нибудь знает, как газета оказалась на столе? И откуда она вообще взялась? Не помню, чтобы кто-то из вас любил читать это изделие Китано. После долгого и нудного опроса, удалось выяснить, что газету принесла одна из служанок. Её в срочном порядка вызвали и потребовали рассказывать, откуда взялось злополучное издание. – Так меня сегодня утром на ярмарку послали, фруктов купить, – испуганно затараторила она, – вы же просили на сегодня салат, а фрукты как раз закончились. Вот я и пошла. Купила. Самые лучшие выбрала, все как надо! А по дороге назад на меня демон налетел! – Какой демон? – удивился Кохинор. – Обычный, – пояснила служанка. – Но страшный. Глаза красным горят, белые волосы светятся, а уж клыки какие! Я как его увидела, так у меня руки и ослабли. Сумка упала, фрукты разлетелись. Я кинулась собирать, а демон давай мне помогать. Я так напугалась! А потом он взял и свою корзину мне всучил! Я отказывалась, но он как оскалится, клыки свои сверкающие показав, да как прорычит: “Не перечь мне!”. Я чуть в обморок не упала! Ну и не посмела ослушаться, так в корзине все и принесла! – А газета откуда? – спросил Кохинор после недолго молчания поняв, что о сути вопроса служанка забыла. – А. Так она в той корзине и лежала! На самом дне. – А кроме угроз этот демон еще что-нибудь говорил? Служанка замялась. Кохинор холодно взглянул на неё. – Рассказывай! – приказал. – Ну, он еще говорил, что свиши могут оказаться ядовиты. Но это ерунда, господни! Я же не отравилась! И замолчала, вдруг поняв, что именно ляпнула и испуганно зажав руками рот. Кохинор предпочел оставить это заявление без внимания. То, что с кухни крадут всё, что могут безнаказанно унести, он и так знал. Ну так это общая проблема всех, кто имеет дело со слугами, тут уж ничего не поделаешь. Поэтому спросил о другом: – Где сейчас эти свиши? – Так повару отдала, – поспешно поведала служанка. Кохинор перевел вопросительный взгляд на повара. Тот тоскливо глядел на готовое блюдо с салатом. – Мы проверили, господин, – уныло сказал он. – Как и положено, перед тем как приступить к готовке, свиши в числе остальных продуктов прошли проверку, ничего подозрительного обнаружено не было. Кохинор кивнул, затем обернулся к своему помощнику, который во время разговора достал обрывке той самой газеты и положил в специальную коробочку. Теперь же, встретившись взглядом с начальником, понятливо кивнул и рядом с газетой оказался выуженный из салата кусок фрукта. Более ничего интересного на кухне узнать не удалось, и вскоре оба мужчина покинули этот дом. Кохинор направился в тюрьму, желая побеседовать со своим недавним гостем, а Раен отправился отдавать содержимое коробочки на экспертизу... А вечером глава стражей читал доклад экспертов. На обрывках газеты нашли слабые, затухающие следы ментальной магии. Какое именно воздействие она должна была оказать, выяснить не удалось, но об этом было не сложно догадаться и так. То, что Кохинору на обед будут поданы квагути, наверняка знала большая часть слуг города – все же эта еда действительно была редкостью. Значит, оставалось только подсунуть саму газету на его кухню, и тут как раз вовремя подворачивается служанка. С бумагой сложнее, но, скорее всего, либо был подкуплен кто-то из слуг, чтобы бумагу украли в нужном количестве, либо каким-то другим способом убедился в её недостаточном количестве. Это не сложно. На газете наверняка находились привлекающие внимание чары – что-либо более сильное почуяла бы магическая охрана дома. Но и этих слабых чар оказалось достаточно, чтобы повар поступил так, как нужно было “демону”. То, что Кохинор не станет подавать гостю обернутые газетой куски, просчитать проще простого. И все же, это сидя в кресле и восстанавливая уже прошедшие события все кажется просто, однако продумать и реализовать в реальности наверняка не так легко, как кажется со стороны. Способности неизвестного доброжелателя к просчету и воплощению в жизнь подобных интриг вызывали уважение. Как и способность добывать информацию. В этом же отчете говорилось, что тот кусочек свиша, который направили экспертам, действительно имел чужеродную составляющую. Однако ни одна проверка на яды не показала бы опасность, так как вещество являлось вполне себе безобидным. Правда только в том случае, пока не вступало в реакцию с соком квагути. “Надо бы пообщаться с этим демоном, – подумал Кохинор, – благо приметы у него запоминающиеся. Такого найти будет несложно”. Город третий – Аркан. Глава 7. Господин охотник. I. Лес. Темар, неудачливый собиратель трав. День явно не задался. Нет, он был просто замечательным: солнечный, яркий. Птички пели, листья шелестели, жучки стрекотали и собирать нужные травы – за которыми он и отправился сегодня – было бы одним удовольствием, если бы не приходилось изображать птичку на насесте. А сидеть на этой ветке, между прочим, весьма неудобно. Тяжело вздохнув, Темар покосился вниз. Узрел смачный зевок, демонстрирующий впечатляющий набор клыков во всем своем великолепии, и еще плотнее обнял ствол. А там внизу, уютно положив лобастую голову на мешок с собранными Темаром травами, лежала причина его древолазных тренировок. Скай! Милый такой зверек, немного похожий на кошку, только большой, когтисто-зубастый, рыжий в черных полосках и пушистый. Правда его мех был практически непрошибаем для любого оружия, за исключением лишь некоторых магических артефактов и самих заклинаний. Конечно, и у ская были свои слабые места. Целых два – глаза. Но туда ж еще надо попасть! А Темар никогда не отличался меткостью. Оставалось надеяться на то, что зверю надоест караулить парня и он уйдет... Минута шла за минутой, час за часом, и надежда постепенно гибла. Скай не уходил. Он мирно лежал, изредка похрапывал, но стоило Темару слегка пошевелиться, тут же открывал глаза и смотрел на него, будто предупреждая, чтоб парень не делал глупостей. Он и не делал. Уныло сидел, смотрел на то, как постепенно наступает вечер, и понимал, что еще немного и свалится сам, так как руки уже не держали. “Спасите меня кто-нибудь!”, – подумал тоскливо и посмотрел вниз, будто надеясь, что чудо случится. Ни то, чтобы он действительно в это верил... Странный звук вдруг привлек внимание зверя. Приподняв голову, тот лениво приоткрыл одни глаз, глянув в ту сторону. Именно в этот в глаз и угодил болт, войдя практически полностью. Зверь вздрогнул, и тут же затих. Голова упала обратно на лапу. “Не может быть!”, – вытаращился Темар. Тут руки разжались, и с каким-то невнятным писком парень полетел вниз, приземлившись на тело ская. Он, разумеется, не собирался проверять живучесть последнего таким экстремальным методом, просто держаться дальше и правда сил не оставалось. Темару повезло, зверь действительно оказался мертв. Когда парень отошел от удара и смог вновь двигать своими порядком затекшими конечностями, то первым делом попытался вытащить свою сумку из-под мертвой туши. Не получилось. “Ну и хорг с ней”, – мысленно плюнул и пошел в ту сторону, откуда прилетел арбалетный болт. Надо же было поблагодарить своего спасителя. Он пришел как раз вовремя, чтобы увидеть, как незнакомый парень со странной внешностью с легкость расправляется с еще одним далеко не самым простым обитателем этого леса. Сетевой волан был перевертышем. Первой его ипостасью являлся очень юркий зверек, убить которого затруднительно, но и сам он довольно безобиден. Вторая же – огромное, зубастое чудовище, очень сильное и практически неуязвимое. В обоих ипостасях уничтожить его чрезвычайно трудно, но в момент превращения на какую-то долю секунды волан становится чрезвычайно уязвим. Однако поймать момент, увидеть, просчитать и ударить именно в нужные доли могут только очень опытные охотники. И видимо этот беловолосый молодой парень из таких. “Хотя выглядит не очень, надо признать. Одет в какие-то обноски, из оружия один арбалет. Но судя по действиям – он мастер-охотник. Вряд ли его к нам прислали по заявке, королевские так не одеваются. Скорее просто мимо проходил. Но как удачно! Надо заманить его в деревню и обо всем доложить старосте. Может, он как раз тот, кто нам нужен?” *** ГлавГерой. Как оно было. Изредка хрустя подворачивающимися под ноги веточками, я шел по лесу, проклиная ту минуту, когда вознамерился по нему прогуляться. Самое идиотское, что причин для этого не было. Просто вдруг захотелось пройтись, узнать есть ли отличия от лесов нашего мира. Отличий не нашел. Зато заблудился, порвал плащ, измазался и вконец задолбался. В результате вот уже скоро ночь, а я тут хожу и вздрагиваю на каждый шорох. Почему-то когда данная блажь в голову стукнула, о всяком хищном зверье не подумал. Да и вообще о возможной встрече с голодными хищниками вспомнил только когда темнеть начало. Зато теперь судорожно верчу головой и также конвульсивно сжимаю в руках маленький арбалет. Впрочем, когда его покупал, несмотря на все уверения продавца, особо маленьким он мне не показался, однако теперь я понимаю, что если встречу в лесу медведя или его местного аналога, от моего грозного оружия толку будет немного. “Найду подходящую полянку и сразу же начну устраиваться на ночь. Выйти из леса уже никак не успею, а так может хоть костер разведу!”. Чтобы немного отвлечься, стал вспоминать только утром покинутый город. В отличие от первого, этот мне очень понравился! Во-первых, никаких драк и проблем не возникло. Во-вторых, познакомился с милыми людьми, в-третьих, мне понравилась местная архитектура, довольно разнообразная и интересная. Правда удручало, что, несмотря на то, что город вроде бы считается большим, выставок, музеев или театров в нем не было. Но ярмарка и карнавал, на которых удалось побывать, вполне этот недостаток компенсировали! Особенно карнавал. Впервые оказался на чем-то подобном. Помню, когда еще только вышел из дома, меня сразу же оглушила феерия красок и звуков. А уж когда мы вышли на главную улицу! Столько людей, столько веселья и музыки – это так захватывает! Я после вечера и ночи весь день отсыпался. А на следующий пришлось заниматься тем, что не люблю особо – покупками. Хорошо хоть с одеждой возиться не надо (не знаю, из чего сделана нынешняя, но она не марается, не мнется, всегда выглядит свежей и чистой, и в ней легко, никогда не жарко, никогда не холодно), еда и сумка также не доставили проблем. Но вот необходимость покупать оружие реально угнетала. То, что вооружаться придется, я понял давно. Хотя сама мысль об отнятии чьей-то жизни удручает неимоверно, но ведь может оказаться, что другого выбора просто не будет. Пусть магическое, но это средневековье, а, если верить литературе, средневековье – время жесткое. Впрочем, я все еще надеюсь, что против людей мне его применять не придется. Уже имеющиеся на моей совести трупы итак давят неимоверным грузом. Поразмышляв, понял, что как бы не хотел (а как ни странно, но я никак не хочу), чего бы не писали авторы различных фэнтези, но великим фехтовальщиком мне не быть. По крайней мере, в ближайшее время точно, а дальнейшая перспектива... ну фиг знает, хотя особого желания учиться нет. Я вообще хотел бы заниматься какой-нибудь сугубо мирной деятельностью. Как ни крути, война – не мое. В общем, пораздумав чуток, остановил свой выбор на арбалете. Учиться, надеюсь, не так сложно и долго, и в ближний бой можно не вступать. Я даже потренировался немного, еще в городе. По-моему, получалось неплохо. Хорошо, что Аэлита зрение исправила! Еще, почти в шутку спросил у продавца оружие против нечисти, а он с невозмутимым лицом принес какие-то странные штуки. Повертел эти механизмы в руке, вопросительно уставился на продавца. Тот объяснил. Оказалось, эти полумагические самострелы предназначались для скрытого ношения, крепились на запястья, стреляли небольшими тонкими серебряными иголками. Ну надел, попробовал пострелять, только чудом не убил продавца. А он молодец! С такой невозмутимой каменной рожей посоветовал мне не разбрасываться патронами, так как сделаны они из чистого лунного металла и даже у него их немного. Я покивал, подумав, что учиться пользоваться этим оружием следует в безлюдных местах, спросил цену, ужаснулся, услышав ответ, хотел плюнуть, но... почему-то все же решил приобрести. Хотя это и съело практически все мои финансы. Так что теперь я на мели. Интересно, как мне подзаработать можно? “О, кажется, нужная полянка нашлась! – неожиданно выйдя на пригодное для ночевки место, даже взбодрился чуток. – Сейчас дров найду, костер разведу...”. Внезапно донесшийся с противоположной стороны поляны шумный треск и чье-то дыхание-сопение заставило вздрогнуть, палец рефлекторно надавил на крючок и болт, сорвавшись, улетел фиг знает куда, но не в сторону подозрительных звуков. Это был уже третий раз, когда таким образом теряю снаряд. “Так никаких денег на оружие не напасешься!”. Осознав, что неожиданно оказался безоружным перед неизвестной опасностью, принялся за перезарядку. Так как опыта никакого, а действовать старался как можно быстрее, получалось все медленно и неуклюже. Так что, когда поднял голову, думал увидеть несущуюся на меня зубастую смерть, а смог узреть лишь небольшого зверька, на задних лапках сидящего на противоположном конце поляны и с любопытством наблюдающего за мной глазами-бусинками. Плотно сложенный, похожий на какого-нибудь земного грызуна, разве размером побольше, с короткими конечностями, маленькими ушами и коротким хвостом. Окраска густого меха на спине буровато-серая с черными полосками, составляющими сеточку, на животе – белая. И выглядел он таким мягким и пушистым. Как и всегда при виде подобного меня замкнуло! Некоторое время просто умильно на него смотрел, затем, настолько сильно захотелось погладить, что, не выдержав, сделал шаг вперед. И тут зверек, что-то пискнув, скачками понесся на меня. И то ли привиделось, то ли еще чего, но вдруг увидел, как он расплывается туманом, из которого начинает проступать что-то зубастенькое и когтистое. Выстрелил больше от неожиданности, чем от испуга, а когда на землю упал пушистый, безжизненный комочек даже пожалел. Правда, меня тут же взяли сомнения, что это я виноват, так как стрел в теле зверька не обнаружил. Может, как обычно промазал, а он сам? От испуга? – О! Волана убили. Резко обернувшись и нажав на крючок, через секунду порадовался, что оружие не заряжено. А то убил бы ни в чем не повинного человека. – Волана? – Ну да, а вы не поняли, кого пристрелили? – произнес невысокий, моего возраста парень с густыми, вьющимися рыжими лохмами и проницательными серыми глазами. Правильные, но несколько грубоватые черты лица, небольшой пушок на щеках, одет в простую, по-видимому, удобную одежду, сейчас мятую, местами порванную и грязную. В руках держит лук, на поясе нож, ни стрел, ни колчана не видно. “Черт, а нож то я купить и забыл, – дошло до меня. -Ну и придуроооок!”. – Это сетевой волан, – меж тем пояснил парень. – Он опасный? – заинтересовался я. – Смотря когда. Иногда и помочь может, иногда и глотку перегрызть – тут не угадаешь. Говорят, есть люди, которые их даже дома держат, в виде любимцев. Считается, что он может принести удачу, а может и наоборот сделать хуже, чем было, да еще и соседей натравить. Тут пока не поживешь, не угадаешь, – закончил лекцию. А, немного подумав, добавил: – но я бы не доверял. – Понятно, – вздохнул, подумав, что завести своего зверька было бы не так уж плохо. В книгах попаданцы часто обладают каким-нибудь четвероногим спутником, а чем я хуже? И вообще, если подумать, какой-то я неклассический выхожу. Если не считать первого города, то пока никаких ужасных приключений не было, крутой репутации не приобрел, магических способностей не обнаружил, наставника ни по воинскому искусству, ни по волшебным наукам не встретил. И даже принцессу не спас! Последнее, кстати, обиднее всего. Может, сам во всем виноват? Вот если взять Гендора – отличный же воин. И отношения у нас неплохие. Попроси его, неужели отказал бы мне преподать несколько уроков? Но не попросил. Да и просто оружие покупал с превеликой неохотой. Ну не тянет меня учиться убивать! Вот если бы какой великий маг по дороге встретился... Хотя возможно все впереди. – Меня, кстати, Темар зовут, – прерывая мои мысли, произнес парень. – А я Корн. Приятного познакомится. – Мне тоже. Ты охотник? – Эм-м? Не совсем. Я путешественник. – А. К нам в деревню идешь? – Да я как-то эти места не слишком хорошо знаю. Если здесь поблизости есть деревня, то мне, наверное, лучше переночевать там, чем в лесу. Проводишь? – Конечно. “Ну вот. Иногда и мне везет”. По дороге мы разговорились. Темар оказался веселым и болтливым малым, что мне очень понравилось. Для поддержания разговора достаточно было внимательно слушать, поддакивать, ужасаться/восторгаться в нужных местах и изредка вставлять незначительные реплики. Это давало возможность, не выбалтывая лишнего, много узнать. Впрочем, беседа велась в основном об обстановке в их деревне. Тут и узнал, что, блуждая, умудрился за один день выйти в совсем уж какой-то медвежий уголок, сбившись с того пути, что рассказал Гендор. Но это оказалось меньшим из неожиданно возникших проблем. Намного хуже то, что деревня, в которую так радостно топал, находилась поблизости от “проклятого места”. Одного из тех заповедников нечисти и мутировавшей живности, что осталось после битвы двух великих магов. Впрочем, жители давно привыкли к такому соседству и умели оказывать достойное противодействие. Но вот беда – недавно там завелся бармарт, существо весьма неприятное. Сильное, быстрое, ядовитое, питается людской кровь, невосприимчиво к обычному оружию и большей части простых заклинаний. Убить его можно только специальными заклятьями или же оружием из лунного металла. Одно в нем хорошо – существо это по характеру тот еще домосед и из оборудованного под себя логова выходить не любит. А вот то, что он заражает людей, которые становятся “упырями”, но при этом визуально отличить их от настоящих практически невозможно, чрезвычайно неприятно. Собственно, именно эти слуги и приносят своему хозяину пищу. То, что жители стали пропадать как-то регулярно, заметили далеко не сразу. Но, даже заметив, понять, что именно происходит, не смогли, пока как-то совершенно случайно не поймали с поличным одного из упырей. Гада убили, потеряв при этом еще четверых (“дети” бармарта не такие неуязвимые, хотя и сильные), после чего и послали в ближайший город призыв о помощи. После чего им оставалось только ждать команду охотников, которая почему-то не спешила. И вот в эту ситуацию впиливаюсь я, такой весь героичный, красивый попаданец с по случаю купленным оружием для поимки нечестии. Нет, Темар не принял меня за одного из члена ожидаемой команды. Он просто почему-то решил, что я “свободный художник” по случайности забредший в их края. Вообще, как он мне поведал, еще лет десять назад профессия охотника за нечистью была довольно популярна. Однако теперь она стала слишком опасной (выжила только самая живучая, а значит сильная разновидность тварей) и слишком малоприбыльной (неочищенных мест стало просто мало), потому Темар и посчитал меня истинным подарком небес для их деревни. Почему он ни с того ни с его решил, что я такой крутой борец со всякой дрянью, даже не знаю. Но сама перспектива не так уж и вдохновляла, так что мой бодрый шаг как-то сам по себе замедлился. А я серьезно задумался. Вспоминая, как всего с полчаса назад размышлял о странности моего попаданчества, раздумывал на тему: “А может все-таки?”. Я по-прежнему не чувствовал себя выдающимся героем. Но раз оказался в этом мире, значит, для чего-то и кому-то это было нужно? Как там? “Если звезды зажигаются,...” – и далее по тексту. Нет, ну правда. Не зря же случилось такое по сути своей невероятное событие, как мое пришествие в чужой мир? Значит, возможно, какие-то скрытые способности и возможности есть? Так почему бы хотя бы не попытаться помочь местным жителям. Хотя бы попробовать проверить себя. Ну не могу же я умереть, правда? Кто угодно – кроме меня... В деревню мы пришли, когда стояла уже глубокая ночь. И я, честно говоря, сильно сомневался, что нас пустят. Но нет, Темар переговорил с кем-то и мы без особых проблем проникли внутрь. Даже странно, учитывая все, что слышал по дороге. Встретила нас внушительная группа из шести человек, во главе которых стоял еще крепкий, бородатый, с жуткими, мертвыми каким-то глазами мужик. Одет побогаче других, но также... рационально, что ли. Удобная не стесняющая движения, крепкая и практичная одежда. – Здравствуйте, – решил в кое то веки не забывать о вежливости. – И тебе не болеть, – низким голосом ответил главный. – Добро пожаловать в нашу деревню. Меня зовут Арореан, я староста. – Корн. Приятно с вами познакомиться. Честно говоря, меня несколько удивило, что представился только один человек, но мало ли какие обычаи у местных. – Темар сказал, ты охотник? – Не совсем. Я больше путешественник. – Вот как? Ну что ж, подробнее поговорим утром. Ночь – не лучшее время для решения такого рода вопросов. Думаю, вы устали с дороги. Не против, если приглашу вас переночевать в свой дом? Это место не отличается популярностью, и строить трактир никогда не было необходимости. – Не беспокойтесь, все отлично. По чести говоря, я не слишком люблю трактиры. – Для путешественника это странно. Пожал плечами: – Так получается, в тех заведениях мне не везет. Постоянно что-нибудь да случится. – Ну что ж, тогда давайте вас провожу. Благосклонно улыбнувшись, последовал за ним. Сопровождающая группа бодро потопала вместе с нами, включив в себя Темара. Дом старосты оказался невысоким, этажа в два, крепким таким особнячком. Основательным я бы сказал. Никаких украшений, излишеств, простая архитектура. Внутри также все достаточно просто, рационально. И очень чисто. Сей порядок, судя по всему, поддерживала жена старосты, Агния, а помогала ей их старшая дочь, Лиан. Кроме того, был еще младший сын – паренек лет двенадцати – и маленькая собачка Рару. Вот и все семейство. Представив меня домочадцам, Арореан провел наверх, показав выделенную мне комнату. Небольшая, минимум мебели – кровать, шкаф, маленький столик, одно окошко со ставнями, но без занавесок – выскобленные деревянные некрашеные отчего-то полы, чистое постельное белье. Сообщили о том, что если есть желание, могу сходить в баню, про ужин никаких упоминаний. Насчет бани с радостью согласился, насчет еды заикаться не посмел, хотя и был голоден. Ну ничего, сухпаем перебьюсь... II ГлавГерой. Как оно было. Лежа чистым в чистой кровати, безмерно уставший от долгого дневного перехода и предельно разнеженный после бани, я смотрел на луну за окном и никак не мог уснуть. То ли из-за незнакомого места – хотя до того мне эта причина не особо мешала – то ли из-за мучающих размышлений и сомнений (а может, все дело было в банальном голоде). Никто сегодня не говорил на тему охоты, со мной вообще мало кто разговаривал – в бане я мылся практически один, только Темар на некоторое время составил компанию, но и он быстро ушел. А потом я сразу поднялся в выделенную мне комнату и улегся спать. Вот только заснуть не смог, все гадая: предложат или нет? И соглашаться ли мне? Вообще-то, Темар что-то такое про плату упоминал, а средства как раз закончились. Но он еще и про опасность упоминал, а боевым действиям не обучен. Однако оружие то против нечисти есть? Будто предчувствуя что-то, приобрел. Только пользоваться им не умею. “Хм. А почему бы сейчас не потренироваться? – неожиданно подумал. – Как раз и узнаю, достаточно ли подготовлен для того, чтоб супермена из себя корчить. Правда, продавец предупреждал об экономии патронов, но ведь как этот агрегат заряжать показывал. Но это там мы были на открытом пространстве “полигоне”, а сейчас то в доме. Соберу, да и все. Все равно спать не хочется”. Через минуту уже стоял посреди комнаты, присобачивая один из “наручей” на правую руку. Блин, фиг разберешься, что куда крепить, куда засовывать, как застегивать. Что ж так сложно то. Уф, наконец, разобрался. Сделал. Теперь вспоминаем инструкции по применению: первым делом снимаем с предохранителя, затем направляем в сторону цели руку, отгибаем кисть, дабы не поранится и стреляем. Только как, так и не врубился, хотя один раз получилось. Курка тут не было, вместо него использовался “мысленный посыл”. Но так, как жал кнопки на корабле – просто представляя себе курсор – тут не получалось. Мысленное нажимание на воображаемый курок, кнопку, мысленные же крики “огонь”, “вперед” и еще разной подобной фигни, воображение того, как иголка вылетает – все это просто-напросто не срабатывало. Насколько я помнил свои ощущения от одного единственного удачного выстрела (больше правда и не пробовал), должно быть что-то вроде выталкивания иглы. То есть не мысленные приказы, а будто ты действительно совершаешь действие, но используя не тело, а... ну волю, что ли. В общем, довольно сложно объяснить. Сделать еще сложнее. Рука устала. Вздохнув, опустил, почесал другой в затылке. Н-да, мне только на охоты и ходить с такими умениями. Разве что в качестве жертвы. Ох, блииин. Волевым усилием, волевым усилием... вроде такого что ли? Резкий удар по запястью вроде как от слабого разряда тока, тихий, пронзительный свист, негромкий треск. Ага, выстрелил таки. Твою мать!!! Ну хорошо хоть не в ногу себе! Не, ну только я могу умудриться два раза на одни и те же грабли наступить! В прошлый раз то все также вышло. Вздохнув тяжело, посмотрел вниз, ожидая увидеть застрявшую в полах иголку. Но вместо этого разглядел лишь отверстие с выбивающимся оттуда тоненьким лучиком света. Значит, это я в нижнюю комнату своим снарядом попал. В жилую, видимо. Твою жжж дивизию! А если зашиб кого?! Резко рванув, вылетел из комнаты, поскакав к лестнице, затем на всей доступной скорости полетел вниз. У подножия остановился. Оглядываясь и пытаясь сообразить, а куда мне дальше то. Ну не дай бог кого-нибудь покалечил! Я ж себе этого не прощу! Тут из-за дверей вышла Лиан с пустым подносом в руках. Подлетев к ней и стараясь выглядеть не слишком взволнованным (получалось даже на мой взгляд не очень), поинтересовался не знает ли она где находятся мои комнаты. Кажется, вопросу она удивилась, но ответила утвердительно. Обрадовавшись, уточнил, знает ли, какая комната под моей. – Ага, а вам зачем? – Мне кое-что там забрать надо. Проводишь? – Ладно, – покладисто согласилась, повернувшись и потопав обратно в ту дверь, из которой недавно вышла. Провела меня к еще одной, мило улыбнулась, сказала: “здесь” – и неторопливо удалилась. А я застыл, не решаясь войти. Но ведь надо! Нечего трусить! На счет три. ... Три! Тук-тук-тук! Приоткрыв, заглянул: – Извините, что прерываю. Они сидели вокруг накрытого стола (на миг кольнула обида, но тут же одернул себя: я не дома, мало ли какие у местных законы гостеприимства!), четверо вопросительно смотрели на меня, пятый на застрявшую в полу серебряную иголку – даже отсюда её видел – и лишь примостившийся в уголке Темар сонно моргал. – Еще раз прошу прошения, но я тут ... э... уронил кое-что, – кивнул на иглу. – Надеюсь, никто не пострадал в результате моей... небрежности? Слова подбирались с трудом. В большей степени из-за еды (“Кушать хочется”), в меньшей из-за стеснения. Все же никаких трупов и истекающих кровью личностей, а значит все обошлось. – Да нет, – после недолго молчания ответил Арореан (жадюга и крохобор!). – Все отлично. – Я рад, – улыбнулся. Войти мне так и не предложили, а наглеть самому казалось неудобно. Но забрать то надо! Поэтому кивнул одному из них. – Тогда может быть вы подадите мне мою собственность? Этого мужика выбрал потому, что он сидел ближе всех к той стороне. Все же старосту просить об услуге показалось неудобно. А этот к тому же выглядел таким мирным – кругленький, с добрым лицом. Но видимо в оценке я ошибся. Посидев немного, видимо приходя в себя от моей наглости, высокомерно спросил: – А почему это я должен вам прислуживать?! Я не ваш слуга! “Вот скандальный тип!”, – мысленно поморщился, раздумывая, что делать дальше. Переадресовать просьбу другому или не рисковать нарываться на еще одного гордого скандалиста? Забрать самому? Просто плюнуть? Выручил меня, как ни странно, мой не слишком гостеприимный хозяин: – Господин охотник, может, одолжите на некоторое время этот... предмет? Утром я сам принесу. С сомнением посмотрел на него, но артачиться не стал. – Хорошо. Утром так утром. И вновь кивнув всем на прощание, потопал к своей комнате. Больше экспериментировать с оружием не стал, просто решив, что если предложение все же утром поступит, откажусь от него. Здоровье дороже денег! Но уснул все равно еще не скоро. *** Дом старосты. Темар, свидетель. Как Темар и предполагал, Арореану беловолосый не понравился. Действительно, его внешний вид не внушал особого доверия, но у деревни не было выбора – ситуация становилась все более катастрофичной, а вызванные охотники так и не появились. Бармарт становился сильнее, еще чуть-чуть и им просто-напросто придется уходить с этого места. Чего делать никто не желал. С другой же стороны, посылать кого-либо слабого на убой они также не могли себе позволить – лишние жертвы только сделают нечисть сильнее. Именно поэтому случился такой беспрецедентный случай: не состоящий в Совете парень присутствовал на собрании. Темара раз за разом просили описать то, чему он был свидетелем в лесу. От бесконечных повторений он уже наизусть рассказ выучил! А они, выслушав, спорили до хрипоты, обсуждая, посылать Корна разобраться или не посылать. Арореан, как уже говорилось, был против – беловолосый ему доверия не внушал. Хиарм – высокий седой и до чрезвычайности вредный, по мнению Темара, старикан – за. А так как он имел влияния чуть ли не больше самого старосты, остальные разделились практически поровну. – Почему бы нам не довериться этому молодому человеку? – вещал Хиарм, расхаживая по просторной комнате. Остальная часть совета предпочитала сидеть за столом и поглощать угощения. – Пусть он попытается! Мы же все равно ничего не теряем. – Зато в случае неудачи, слишком многое приобретает бармарт! – раздраженно ответил Арориан. – А я не думаю, что нам следует его усиливать до того, как прибудут королевские охотники. – Ты недооцениваешь Корна. В конце концов, он же смог с легкостью убить двоих самых опасных зверей леса! – Это была случайность! Просто счастливые совпадения! Но хватит ли ему удачи на то, чтоб одолеть бармарта?! По сравнению с которым даже скай безобидная зверюшка! Именно в этот момент с легким треском и странным свистом над головой Хиарма сверкнул серебристый блик. А затем старика охватил синий огонь и, не успев даже вскрикнуть, он превратился в пыль. Через мгновенье она аккуратной кучкой на полу. Только после этого стала видна серебристая игла, на которую все присутствующие и уставились в немом ошеломлении. Проходила минута. Другая. Третья. Никто так и не двинулся. “И что это было?”, – мысленно спросил у проведения Темар, находя в себе силы отвернуться от кучки темного пепла. Все, что осталась от еще несколько минут назад вредного старикана. Тут, будто отвечая на его мысленный вопрос, раздался стук в дверь. Никто не успел отреагировать, как с тихим, режущим нервы скрипом, она приоткрылась, и в проем сунулась беловолосая голова. – Извините, что прерываю, – негромко произнес Корн. На него в молчаливом ступоре смотрели практически все члены Совета. Ну и Темар пытался осознать, что вообще происходит. – Еще раз прошу прошения, но я тут уронил кое-что, – не дождавшись ответа, сказал охотник, кивнув на застрявшую в полу иголку. – Надеюсь, никто не пострадал в результате моей небрежности? “Небрежности? Он непонятно каким образом вычислил упыря среди нашего совета. Убил его даже не заходя в комнату, и теперь с таким невинным видом интересуется, не пострадал ли кто?! Да он действительно крут! Ай да я, как мне повезло на него наткнуться! Если он все же сумеет уничтожить бармарта, то моя популярность в деревне поднимется. Как удачно!” – Да нет, – тем временем настороженно отвечал староста. – Все отлично. – Я рад, – этот странный охотник выдавил из себя снисходительную улыбку. И неожиданно резко кивнул на Сатара – рыжего, веселого толстяка, известного своим добрым нравом и готовностью услужить. – Тогда может быть вы подадите мне мою собственность? Сатар замер, хотя и до этого особой подвижностью не отличался. Выпучил глаза на беловолосого охотника и, казалось, не знал что сказать. Темар удивился такой реакции. Ну да, Корн мог бы и сам взять свою иглу, а не указывать человеку старше него. Но с другой стороны, он ведь помог им найти предателя (если зараженного можно так назвать) в их рядах, так что можно и помочь. – А почему это я должен вам прислуживать?! Я не ваш слуга! – неожиданно выдал Сатар, безуспешно пытаясь придать себе величественный вид. Темар насторожился – толстяк бы никогда так не сказал! И не одного его удивило такое поведение мужчины, Арореан тоже напрягся. Однако остальные пока еще ничего не понимали. “Черт, кажется, придется драться! И зачем я вообще на этот совет приперся? Давно уже удрать надо было, я же им все рассказал... Постойте. Если Корн попросил именно его, то значит, он понял, кто это такой! А раз понял, то может он его и убьет?”. Парень с надеждой воззрился на охотник. Но тот все также молча стоял все в той же позе и с насмешкой – по крайней именно так показалось парню – смотрел на толстяка. Без просьбы с их стороны он явно помогать не собирался. Темар покосился на старосту.... Нет, не попросит. Слишком гордый. И словно в подтверждение своим мыслям, он услышал: – Господин охотник, может, одолжите на некоторое время этот... предмет? Утром я сам принесу. Корн посмотрел на старосту. Его губы скривились в мимолетной улыбке. – Хорошо. Утром так утром. И кивнув всем на прощание, исчез. “Вот попал!” – тоскливо подумал Темар, доставая из ножен кинжал. Хотя против упыря он мало чем мог помочь. А остальные члены совета, кажется, так ничего и не поняли. Староста же смотрел на толстяка, как змея на врага, разве что не шипя предупреждающе. Хотя, тот тон, которым он неожиданно сказал: – Сатар. Подай нам, пожалуйста, оружие господина охотника, – вполне можно было спутать с шипением. Толстяк не двинулся. – Что такое? Не хочешь? Считаешь, что выполнить мою просьбу для тебя тоже зазорно? Иил, может, ты просто боишься дотронуться до лунного серебра?!! Вот тут дошло и до сотальных, они вскочили из-за стола. Все, включая того, кто раньше был Сатаром. “Ну по крайней мере, если мы выживем, охотник точно получит это задание”, – подумал Темар, рванув к заветной иголке. *** ГлавГерой. Утром, после завтрака, на который все же пригласили, Арореан огорошил меня “радостным” известием. Нет, ну я умиляюсь на этих простых людей. И какого, спрашивается, пол ночи размышлял над вопросом “идти или не идти”? Думал что-то, рассчитывал. А никто, оказывается, спрашивать не собирался. Милые люди просто поставили меня перед фактом, что вот они дескать подумала и решили – мне идти. И точка. Я б конечно отказался и даже поскандалил (в вежливой манере, конечно, все же приютили и накормили), однако предоплату, не спрашивая, всучили заранее, так что проводить все вышеназванные действия стало как-то и неудобно. После чего опомниться не успел, как собрали скарб в дорогу и вежливо выпнули из деревни, отрядив в качестве проводника Темара. Блин, я даже позавидовал наглости этих людей. Но что теперь делать то? “Охотиться?”. К сожалению, больше ничего не остается. Хорошо хоть “патрон” отдали, как и обещались! – Веди, Сусанин! – обратился к терпеливо ожидающему моего решению проводнику. Тот, не уточняя, почему, отчего и зачем обратился именно так, покладисто повел. Глава 8. Охота в роли дичи. I Похождения ГлавГероя. Темар-проводник разительно отличался от того, кто вел меня в деревню. И куда только девался болтливый парень? Вместо него рядом скользил собранный, настороженный охотник. Не знаю, как смотрелся, но чувствовал я себя рядом с ним просто жалко. “И зачем во все это вляпался только?”, – с тоской думал с каждым пройденным километром, когда зелень леса и красота природа как-то мягко и незаметно сменялась неприятной глазу картиной: покореженные, мертвые деревья, черная, местами покрытая подозрительными зелеными лишайниками (я на них старался не наступать, впрочем Темар поступал также) земля, опускающаяся тишина, когда постепенно замолкают птицы, потом исчезают звериные звуки, жужжание насекомых, шелест ветра и шорох листьев. И скоро только наше дыхание, да звук наших шагов тревожили пространство вокруг. “Жуткое местечко”, – думал, тщательно стараясь наступать в следы проводника. Он мне этого не советовал, но я решил перестраховаться. Где-то к полудню, начиная уставать, тихим шепотом поинтересовался у Темара когда он планирует сделать остановку на обед. – Скоро будет подходящее место, – невозмутимо ответил он, и я, вздохнув, покладисто затопал дальше. “Подходящим местом” оказались три черных, но оставшихся стоять тесной группой дерева, чьи ветви переплелись в довольно таки удобные насесты. Я, конечно, сначала офигел, но потом решил, ему виднее. Забираться, правда, было неудобно. Вот там то, на вершине, заморив червячка парой бутербродов (Темар отчего-то есть не стал), вспомнил о том, что, во-первых, так и не вставил отданный патрон обратно, а, во-вторых, надо оружие с предохранителя снять. Поэтому, пока сидел в безопасном месте принялся перезаряжаться. Потом опять натягивал правый “браслет” – практика великое дело! – снимал с предохранителя. И только затем вспомнил, что неплохо бы и арбалет зарядить. До этого как-то не принимал его в расчет, а тут будто озарение снизошло: мне ж никто не говорил, что остальных обитателей этой погани можно убить только “лунным металлом”! Значит, может и пригодиться! Минут этак через десять Темар решил, что отдых пора заканчивать. Не посмев возражать, полез следом. Но древолаз из меня, конечно, тот еще. Мало того, что спустился значительно позже своего проводника, так из-за своей неловкости чуть его не пристрелил! Внизу пришлось арбалет заряжать заново, смущенно пряча глаза. “Вот теперь он знает, какой из меня охотник”, – извиниться я почему-то побоялся, он на меня так посмотрел! Но ничего не сказал. Подождал, когда закончу, и вновь двинулся в путь. Я за ним. Честно, после еще двух часов такого хода (в которые по случайности и неосторожности потерял еще два болта), мне уже хотелось, чтоб мы, наконец, добрались до чертового логова! Темар шел быстро, я не смел возражать, в результате вымотался как не знай что, с трудом скрывая свое состояние от спутника (ну стыдно же!). Не знаю насколько успешно. В какой-то момент неожиданно понял, что идем не просто так, а по старой дороге. Постепенно редеющие последние часы деревья стали попадаться чаще. И выглядеть начали значительно живее, но так, что даже начал скучать по черным и искореженным: красные, иногда прорезаемые сетью фосфорически-зеленых прожилок стволы, серые, будто пепел, листья, зачастую изъеденные отвратительно жирными, грязно-белого цвета червями. На земле появился темно-красный и коричневый налет непонятной пыли, а также сначала редко, потом все чаще попадающиеся черные панцири наглых камекадзе-жуков. Вскоре мы шли в окружении красно-серого леса, под ногами отвратная, черная, копошащиеся масса, изредка разбавляемая коричнево-бурыми проплешнинами, и мешает дышать противный, чуть сладковатый запах. “Вот дерьмо же”, – в омерзении подумал, имея только одно, но страстное желание: повернуться и драпать отсюда со всех ног! Даже про усталость как-то подзабывать стал. – И долго нам до логова? – в какой-то момент не выдержав, нервно спросил, даже забыв, что шептать надо. – Скоро доберемся. – Ну слава богу, – невольно вырвалось у меня. Поймав вопрошающий взгляд Темара, пояснил: – надоело идти. Он кивнул и ускорил шаг. “Ну и зачем я это сказал?”, – мысленно взвыл. Вскоре в окружающем пейзаже появились очередные изменения: на деревьях стали то тут, то там попадаться фрукты. По форме на удивление похожие на яблоки, только ярко-синего цвета и создающие впечатление светящихся изнутри. Поначалу просто с любопытством глазел, потом решил уточнить у Темара просто ли они ядовитые, или еще и с побочными эффектами. Однако не успел – именно в этот момент мой проводник резко остановился и, показывая на землю, произнес: – Тут. – Хм? – заинтересованно посмотрев, увидел копошащуюся массу жуков. Решив не показывать себя уж совсем чайником, сначала ногой смел все это в сторону, потом увидел плоский камень, перевернул его – а там дыра под землю уходящая. “Вот дерьмо!”. Темар меж тем деловито доставал из своей сумки веревку и парочку факелов. Отдал один конец веревки мне, наказав привязать к ближайшему дереву. Внутренне нервничая, кивнул и пошел выполнять задание. Под землю лезть не хотелось. Завязав как можно крепче, не смог сдержать любопытство и все же сорвал одно яблочко. Проверил кольцом и вылупил глаза от удивления. “Съедобно?! С таким то видом?! Да не может быть!”. Но выкидывать не стал, спрятав в карман. Может, конечно, колечко и ошиблось, но все равно интересно. Пока не рискну пробовать, а там проконсультируюсь с местными и решу. Между тем, Темар, прихватив оба пока еще незажженных факела и оставив сумку наверху, пополз вниз. Вздохнув, последовал за ним, правда, свою котомку захватив с собой. С канатами, кстати, также не слишком дружу, так что полз медленно, с тоской размышляя над вопросом: а как забираться то буду? В общем, когда ноги коснулись горизонтальной поверхности, мой спутник уже стоял там с зажженным факелом. Который и передал мне. А затем бодренько так ухватился за канат и пополз обратно. Причем ошалевший от подобного поворота событий я не сразу заметил, что веревка загадочным образом поднимается вместе с ним. То есть они меня тут просто так оставили?! В жертву принесли что ли?! “Недаром мне эти гады не понравились!”. Что-то кричать, спрашивать и требовать я посчитал ниже своего достоинства. Поднял факел повыше и осмотрел место своего вынужденного обитания. Первыми в глаза бросились человеческие скелеты и парочка полуобглоданных трупов. Голых отчего-то. “А я думал то чудовище кровью питается”, – подумал, пытаясь унять подступающую тошноту. Вот сейчас очень хотелось и кричать, и звать на помощь, и умолять о спасении, но остатки гордости не позволили этого сделать, хотя и пришлось практически до крови прикусить губу. “Хорошо, что хоть сумку с собой взял”, – попытался приободрить себя. Затем заметил на полу второй, незажженный, факел и, подняв, засунул за пояс. “А нож какой-нибудь так и не приобрел. Выживу первым делом куплю”. Тут увидел ход, ведущий из этой небольшой, искусственной пещеры и, облизав пересохшие губы да судорожно сглотнув, двинулся вперед. Идти было страшно, но оставаться с трупами для меня оказалось страшнее. Ход был низкий и узкий, местами приходилось идти практически на корточках. Двигаться пытался осторожно, дышать как можно тише. Я бы и факел потушил, но перспектива остаться без света ужасает больше, чем моя видимость на расстоянии. Так прошло с полчаса – и это не ход такой длиннющий оказался, это я так медленно полз. Постепенно стал уставать бояться, напряжение спадало, хотя все равно старался не расслабляться. “И за что мне все это дерьмо?! А потому что сам дурак! Сразу надо было отказаться и не мучался бы теперь!”. В какой-то момент, причем незаметно для меня, ход стал шире. Пока не превратился из лаза в полноценный коридор. А потом вообще вывел в настоящую, явно созданную природой, пещеру. А в пещере волк. На цепи. Цепь крепилась к скобе на стене. Почему я был так уверен, что именно волк, а не собака? Не знаю, скорее интуитивное какое-то понимание. Волк смотрел на меня умными, бешенными глазами маньяка и совсем по-человечески щурился. “Оба-на, – подумал, осторожно отступая обратно. – Что-то сомневаюсь, что это есть заявленный бармактототам. Больше похож на сторожа. И что мне с ним делать?”. Неожиданно волк поднял голову и завыл. Я замер. Факел погас. Почему – не знаю, может некачественный, может “заряд” закончился, я в допотопной “технике” не разбираюсь. Волк сразу же замолк и только глаза светились желтым. Милые такие огоньки. “Надо драпать!”, – единственная мысль, оставшаяся в моей в миг отупевшей голове. И я рванул назад. Врезался во что-то мягкое, не удержавшись на ногах, упал, больно ударившись, взвыл мысленно – от страха горло пересохло и издать хоть какой-нибудь звук просто не удавалось – перекатился, слыша громкий звяк цепи, вскочил на ноги, чтобы увидеть надвигающиеся на меня желтые огоньки звериных глаз. Арбалет выпал из рук еще при падении, и все что оставалось, что мог придумать – вскинуть руку и выстрелить серебряной стрелой. Разряд в запястье, тихий свист, непонятный звук – и вой полный ярости и боли. Желтый цвет сменился красным, вой – рычанием, и теперь видел не только огоньки, но и сверканье белоснежных клыков прямо у моего лица. Проступали неясные очертания морды, лапы ударили по плечам, огромная туша навалилась, опрокидывая. Зловонное дыхание опалило лицо. Упав, больно ударился лопатками о каменный пол, и только и успел упереться одной рукой в морду, не давая вцепится в шею, и стрелять, стрелять, стрелять, слушая непрекращающийся рык-вой и скрежет от бьющих по одежде когтистых лап. Так продолжалось вечность, пока зверь, наконец, не затих, а до меня вдруг дошло, что большая часть атаки была агонией умирающего животного. Меня трясло. Двинуться не могу, лежу на полу, придавленный многокилограммовой тушей, задыхаюсь от невыносимо-странного запаха. Хотелось взывать подобно раненому волку, но лишь вздохнул, собираясь с силами. И настороженно замер, услышав неподалеку тихий шорох. Огляделся – темно, никого не видно, ничего не слышно, но с какой-то самого пугающей ясностью понял, что не один. В голове всплыло воспоминание о причине первого падения, и сердце испуганно замерло. Затаил дыхание, до боли вглядываясь в темноту. Пустую, холодную, непроницаемую темноту. Шорох. Совсем рядом. Очень близко. Где?! Съежился, стараясь телом врага закрыться от неведомой опасности. Где?!! Тихий шорох у дальней стены пещеры, скрежет и... желтоватые длинные когти у самого лица. – Ааааа!!! Вылетел из-под казавшейся ранее неподъемной туши, рванулся, развернулся навстречу опасности, выстрелил – синий мертвый огонь охватил человеческую фигуру, высветил очертания, длинные желтые клыки на бледном полусгнившем лице, провалы выдавленных глаз. Яркая вспышка – и лишь пепел падает в затухающем синем свете. Угас. Тонкий звон упавшего снаряда. А я все стрелял. Стрелял, стрелял и стрелял не в силах остановиться, хотя кроме той первой иголки патронов в моем оружии не осталось. Мне никогда не было так страшно. Ни разу за всю мою недолгую жизнь. Заполошно дыша, наконец, сделал над собой усилие – и зажал в кулак вытянутую ладонь. Усилием воли постарался унять бившую меня дрожь. Не фига не получилось, но соображать начал. Первым делом поперся в сторону хода, помня, что там должен был остаться упавший факел. Хорошо хоть огниво в городе купить не забыл. Наверное, это можно считать чудом, но факел нашел и даже смог зажечь его уже с десятой попытки. Поморгал, привыкая к свету, поднял повыше, осмотрелся. Тут же увидел упавший арбалет. Который и поднял. Перезарядил. И сразу почувствовал себя чуть более уверенно. Итак, сначала необходимо собрать иглы, сколько смогу найти. Затем изменить костюм. Если во время боя с волком мне не привиделось со страху, то он кажется еще и в роли брони неплохо выступает. Так что надо бы сделать его максимально закрытым – прикрыть по возможности руки и шею. Капюшон бы еще, облегающий такой, но почему-то на этот изыск костюм не способен. Я уже пробовал, когда спасался от солнца – не получилось. Ну и последнее – воды выпить, а то в горле пересохло, да рюкзак подобрать. И дальше, на подвиги идти. Не охота словами не передать как, но другого пути то все равно нет. План действий продуман, и я стал методично, по пунктам приводить его в жизнь. Где-то, по моему субъективному мнению, через пару часов, наконец, и все сделал, и отдохнул в достаточной мере, и настроился морально на предстоящие испытания. Окинув напоследок труп так и оставшегося прикованным к стене длиннющей цепью волка, невидимый пепел неизвестной твари, тяжело вздохнул и неохотно поперся к заранее разведанному пути, который эти двое и охраняли. Ну, я так думаю. II Продолжение истории ГлавГероя. Дальше опять был ход, то широкий, то сужающийся, но теперь кишащий разными тварями, хорошо хоть не слишком большими, однако довольно неприятными, надо признать: огромные, похожие на тараканов, жуки, жучки, огромные слизни, маленькие, но надоедливые червячки. Самое поганое, единственный вид противодействия который у меня был – это пробегать их как можно быстрее. А что еще остается, если ни меча, ни ножа, ни захудалой палки? Один непробиваемый костюм в моем распоряжении, да арбалет, снаряд которого старался беречь – как-то неожиданно для меня он оказался предпоследним. “Нет, все же воинская деятельность не для меня!”. Так и бежал вперед. Передергиваясь от омерзения, когда под ногами слышался очередной хлюпающий звук от раздавленного жучка. Или на голову падал новый червяк. Последних старался оперативно сбрасывать вниз. А потом пришел полный... трындец. На моем пути оказался большой, и даже не просто большой, а огромный, перекрывающий весь ход червяк. Идти дальше стало невозможно, прорубиться было нечем, и я осторожно пятился назад, судорожно соображая как быть дальше. Соображалось с трудом. Понимал только, что даже если выстрелю и каким-то чудом убью эту радость, будет только хуже. И? Тупик? Меж тем червяк неторопливо, мне даже казалось вальяжно как-то наползал на меня. Я, пятясь, отползал, время от времени отпинывая лезущих под ноги остальных обитателей, да встряхивая головой, чтоб избавиться от падающих с потолка подарков. И тут увидел небольшое ответвление, этакую нишу сбоку. Подумал, посмотрел на червяка и решил рискнуть – пятиться мне надоело. Залез, скрючившись, стал ждать. Недолго в общем, но когда эта тварь поползла мимо меня, о своем решении пожалел. Когда прямо перед твоим лицом, чуть ли не задевая, медленно проходит блестящее и скользкое от склизких выделений, грязно-белое, изредка разряжаемое конвульсиями тело, даже закрытые глаза не помогают: отвратные, невыносимый едкий запах убивал, а шорох заставлял воображение рисовать картины проползающего мимо бока. Как выдержал эту пытку сам не знаю, но переждал, дождался пока уползет подальше, посмотрел вслед и вылез, с трудом распрямляя скрюченное тело. Червь оказался на удивление длинным. “Сволочь”. Идти дальше стало еще труднее. И не столько из-за того, что количество всякой мерзости на квадратный метр увеличилось, сколько из-за усталости. С трудом уговаривал себя не снижать темпа и двигаться быстрее, уговаривая себя же, что скоро этот лаз закончится или хотя бы расшириться, а там и до выхода недалеко. Хотя верилось в этот своеобразный аутотренинг с трудом. Но как ни странно, он оказался правдивым. Еще с пол часа таких мучений, и сначала ход стал увеличиваться, вновь становясь пригодным для прохождения в полный рост, затем уставший и оттого отупевший мозг начал примечать, что живность вроде как убывает, а еще через часик вокруг меня вообще никаких жуков, тараканов и слизней, в коридоре неожиданно стало светлей (что, учитывая опять не вовремя погасший единственный факел, было очень кстати), вроде даже теплей и воздух улучшился. Чище стал что ли. А затем, выйдя из-за угла и сделав один-единственный шаг очумело замер. Картина, представшая передо мной, оказалась необыкновенной, волшебной, сказочно-дико-ядовито прекрасной. Даже слов невозможно найти для толкового описания. Это был лес. Застывший в веках каменный лес, состоящий из “деревьев” сталагмитов и сталактитов, тонких и более толстых, спускающихся и поднимающихся, составляющих хитрый лабиринт. И где-то между ними изредка “расцветали” “кусты” с тонкими, хрупкими “веточками” – серо-голубого, бурого и даже зеленоватого цветов. А на полу и стенах, причудливыми дорожками, составляющими различные узоры, росла непонятная красная плесень. Светящаяся плесень, отчего вся эта панорама была обрамлена желто-оранжевым, переходящим в адски алый, цветом. “Как в преисподнею спустился”, – подумал, не понимая, что чувствую – то ли страх, то ли восхищение. Но знаю одно, мне понадобилось немало душевных сил, чтобы все же сделать шаг вперед. Я шел медленно и осторожно, стараясь не задевать особо хрупкий на вид антураж, и вздрагивая от каждого шороха. “Болтов” правда больше по глупости не терял. Научился более-менее обращаться с этим оружием, видимо. Пройдя немного, вдруг увидел относительно чистое пространство – этакую “полянку” в этом каменном “лесу” – с удобными выступами, которыми можно заменить сиденья. Очень удачное для отдыха место. Расположившись со всем доступным комфортом, мимолетно пожалел, что костер развести не из чего. Пришлось лопать сухпай – главное было не вспоминать обглоданные трупы на входе и усеивающие мой путь “зверьков”. Так, не вспомнить, я сказал! Подумаем о чем-нибудь другом. Например, что меня ждет дальше. Или лучше не думать? – Ай! На щеку упало что-то маленькое, холодное и склизкое. А когда попытался его убрать – укусила, сволочь! И прицепилась же так, что не отдерешь! – Убирайся, гадина, – сквозь зубы прорычал, наконец, с великим трудом отцепляя от себя это. Откинул, посмотрел, что за дрянь опять на меня свалилась. И содрогнулся от отвращения, судорожно вытирая щеку так, что чуть кожу не стер! Этот аморфный комок мерзости и описать то невозможно! У меня аж в глазах от гадливости потемнело, и тихий такой звон послышался. В руку, ближе к запястью, кольнуло. Я тряхнул головой, чтоб прийти в себя. Помогло. И тут увидел, что эта дрянь на меня ползет. Не связываясь, ударом ноги запулил её как можно дальше. И решил сваливать отсюда по-быстрому. Мало ли сколько тут этих глюков наркомана ходит? Да и вообще, выбираться надо бы из этих пещер! Мало того, что непонятной мерзости до черта, так они на меня еще и как-то странно действуют. Вот и в глазах вроде как двоиться начало. Еще один укол. Или кажется? Быстро собравшись и закинув недоеденный бутерброд с сыром обратно в сумку, стремительно потопал отсюда. Стремительность, правда, довольно быстро сменилась тихим, осторожным шагом. Все же в логове врага нахожусь. О чем не стоит забывать. И часа через два спокойного шага, за который я даже расслабился, действительность напомнила о своем нерасположении. Красный мох на стенах и полу становился все больше и “пушистее” на что я не сильно то и обращал внимания, даже радовался, дурак – светит лучше. Пока он не напал. Гибкие тонкие нити резво распрямились из того клубка, который мигом перестал напоминать пушистый ковер. И как-то неожиданно оказалось, что нити не только тонкие, но еще и чрезвычайно длинные, и “когтистые”. И острые, по-видимому. Десяток нежданных копий, рванув с земли, ударил в затвердевшую одежу. Броня выдержала. Я нет – и упал, тут же оказавшись опутан крепкими нитями с головы до ног. – А-а-а! Отпустите меня, сволочи!!! Рванулся – куда там, крепкие, прочные заразы. И живые. Они скользили по мне, опутывая все сильнее, царапали ладони и лицо, несколько пар окутывали шею, кажется, пытаясь душить – но костюм спасал и тут. “Он бы мне еще сил прибавил!”, – в отчаянии подумал, пытаясь вырваться, но, сколько не бился, только сильнее запутывался. Лицо и ладони стало жечь совсем невыносимо. Глаза закрыл, стиснул зубы, чувствуя, что нити лезут в нос и уши. “Мамочка!”. Выстрелил я как-то рефлекторно, сам не поняв как. Не знаю уж куда попал, но путы неожиданно расслабились, обмякли. Всего на мгновенье, но мне этого хватило, чтоб вскочить. Получилось только сесть, да руки освободить. То, почему я дальше сделал именно это, остается загадкой и для меня. Наверное, дело в том, что по какой-то странной случайности этот мерзкий мох сассоциацировался с “дьявольскими силками” из ГП. А, может, на меня просто напало вдохновение. Чувствуя, как нити вновь ползут, начиная опутывать тело, достал огниво и с удивительной для меня сноровкой сумел поджечь эти дрянное растение. Оно вспыхнуло так, будто было проспиртованным – внезапно, ярко и синим пламенем. “Твою мать!”. Хорошо, что тогда этот костюмчик из корабля забрал! Нити сразу потеряли ко мне всякий интерес, забившись, а я вскочил на ноги и рванул отсюда подальше. Сумка и арбалет так и остались где-то позади гореть вместе со “мхом” – искать их не было ни времени, ни особого желания. Хотя воду было жалко. Надо в следующий раз фляжку на поясе держать, что ли. Бежал я долго, очень долго, а вокруг меня вспыхивало и плясало синее пламя. Если б в своем состоянии мог обращать внимания на такие вещи, наверное, оценил бы красоту окружения. Но было как-то не до красот – выжить бы. Так и не желавшая останавливаться кровь, да струящийся пот, застилали глаза, существенно затрудняя обзор. Так что, чего там впереди твориться и не смотрел особо. Потому, когда внезапно под ногами исчезла опора, а потом я грохнулся в воду, то чуть не утонул от неожиданности. Было бы обидно, воды то оказалось по пояс всего. Ну это я выяснил только когда существенно нахлебался оной (горькая дрянь!) и когда догадался все же встать на ноги. Одно хорошо – кровь мне смыло. И даже попил. Надеюсь, никаких вредных личинок в озере не водилось. Вздохнув и поняв, что бежать вроде как уже и не обязательно – ну пока какая-нибудь здоровенная рыба не выплывет, захотев меня сожрать – задумчиво огляделся, еле заметно морщась. Раны на лице и ладонях существенно ныли. Так, озеро, подземное. Довольно большое. А вода прозрачная, чуть зеленоватая, холодная. Но это чувствуют только незащищенные костюмом части тела, так что простуда мне не грозит. Хоть что-то приятное! На тот берег, с которого сбежал залезать трудно (он высоко) да и не тянет что-то – судя по отсветам, там все еще горит. А другого берега как назло не видно. Темно. И озеро действительно большое. Попробовать переплыть? А что остается? Правда если там впереди тупик, это будет такая потрясающая подстава, что словами не описать. Ладно, нефиг стоять и медитировать. Тяжело вздохнув, погрузился в воду и поплыл. Плавать я люблю, как правило, но сейчас никакого удовольствия – устал, все болит, кисти ломит от холода и опять кушать хочется, а нечего. Что-то много жрать стал, попав в этот мир. Это от волнения или неожиданно свалившихся на меня физических нагрузок? Впрочем, какая разница. Плыть пришлось не так долго, как ожидал, уже через десяток минут уперся в стену. Но не успел расстроиться, как чуть сбоку, у самой воды, увидел край входа. Чтобы проплыть, пришлось нырнуть, однако наверху оставалось достаточно места, для того, чтобы мне не пришлось беспокоиться о воздухе. Этот ход также длился недолго, после чего выплыл в другую, также большую пещеру на другую часть озера. Еще чуть-чуть и я выходил из озера на берег. Тут мне повезло, и лезть на стену не пришлось. Но темнота стояла такая, что ничего не понятно! Ничего не видя, наудачу пошел вперед, вытянув руки. Недолгий пологий подъем и уперся в стену. Проход пришлось искать чуть ли не на ощупь, тщательно гоня мысли о не существовании такого в принципе. Нашел. Облегченно вздохнул, напрягся, приготовившись к неприятным сюрпризам и, судорожно пытаясь вспомнить, сколько патронов осталось в “оружии против нечестии”, осторожно двинулся вперед. Ход оказался аркой ведущей из одной большой пещеры в другую, огромную. Поначалу понять это можно было только по звукам и ощущению пустого пространства вокруг. И только где-то впереди мерцал свет. Красный. “Твою мать!”. На всякий случай достав огниво и приготовившись поджигать все вокруг, осторожно двигался вперед. Чем ближе подходил, тем больше офигевал, не веря глазам. Остановился на границе света, с легким недоумением оглядываясь. Вот чего не ожидал увидеть, так это нечто подобное. Комната. Обычная, женская комната, с кроватью, креслом, шкафом и трюмо, на котором даже находилось подобие зеркала из неизвестного мне отполированного до блеска материала, всякие безделушки на столиках, игрушки, ткани и ажурные, авангардные светильник на стенах. Ткани и светильники состояли из все того же странного “мха”, мебель из камня, кресло, в котором величественно восседала обедающая хозяйка, подозреваю, тоже из него, однако плотная “обивка” все тех же нитей не давал увидеть точно. В роли игрушек и статуи выступали застывшие до каменного состояния люди. Я первоначально даже не понял, что они живые, пока Темара среди них не углядел. “И как он то тут оказался?!”, – удивился, даже не порадовавшись такому незавидному положению предателя. Парня было жалко. Себя, впрочем, тоже. Кстати, о хозяйке и её обеде. Первая оказалось весьма эффектна: высокая, стройные ножки, мраморно белая кожа; изумрудно зеленые, длинные волосы струились по обнаженным плечам, прикрывая обнаженную фигуру, но не скрывая всех её немалых достоинств. Впрочем, “обед” также оказался неплох. Милая такая девчонка с короткими рыжими волосами, спортивной фигуркой, милыми чертами лица и полными губками расслабленно сидела на коленях хозяйки, бессильно откинув назад голову. Бледновата только, но, учитывая, что как раз у неё и пили кровь, присосавшись к шеи, в этом не было ничего странного. Как только картина достигла моего сознания, вскинул руку, выстрелив. Через мгновенье рыжая лежала на полу сломанной куклой. А рядом с креслом стояла и приветливо улыбалась нереально алыми, полными губами хозяйка. Темные, глубокие глаза просто лучились доброжелательностью. Теперь, когда видел её лицо, она невыносимо напоминала “Ядовитый плющ” из игры о Бэтмане. – К нам пожаловал гость, – проворковала, неторопливо двинувшись ко мне, – да еще такой симпатичный! Рада видеть вас. Жалость к себе достигла невиданных высот. Я даже не видел её движений! Лишь какое-то смазанное пятно, и вот она уже стоит. Будто телепортировалась! Я обреченно смотрел, как медленно и неумолимо она приближается, не в силах оторвать взгляд, а мозг бился в решении не решаемой задачи: как могу убить кого-то настолько быстрого?! “Я труп”. А как жить то хочется! Но, видимо, не судьба. – Какой скромный, молчаливый гость, – меж тем щебетала, стоя практически уже передо мной, – хотя другие в мою обитель не заходят отчего-то. Но именно такие как вы мне и по нраву. Позвольте же поприветствовать вас как следует, желанный гость! С этими словами она взяла мою безвольную ладонь, поднесла к губам – я даже не сопротивлялся, равнодушно наблюдая – перевернула ладонью к себе и легонько прикусила непострадавшее от её растений место. Ну как легонько? До крови, вообще-то. Выступившие алые капли которой с видимым удовольствием и слизала. Зрачки её чуть расширились: – О, – выдохнула тихо, – какой необычный вкус у вашей крови, дорогой гость. Такой же необычный, как ваша внешность. Но и такой же прекрасный. Меня обдало странным, приторным запахом. – Ага, – тупо кивнул, стреляя. Я не ожидал, что “иголка” попадет, не верил в это, действуя просто от отчаянья, от осознания, что что-то делать надо, иначе меня “выпьют” как ту рыжеволосую бедняжку. Ну не может она с её то скорость и реакцией не увернуться. Не такая же она дура, чтоб расслабиться рядом с потенциальным, пусть и слабосильным, врагом. “Или такая?”, – подумал, провожая удивленным взглядом падающее тело. Лишь достигнув пола, оно вспыхнула знакомым синим пламене. – Вот идиотка, – ворчливо произнес чей-то голос и, вздрогнув, посмотрел в его направлении. Там сидел седой, сгорбленный старик, которого первоначально принял за одну из “статуй”. Но нет, видимо этот мог двигаться, потому что сейчас качал головой, осуждающе бормоча: – Воистину идиотка. Говорил ей: “не надейся только на свою неотразимость, обломаешься когда-нибудь”. Она лишь смеялась в ответ. Воистину дура! Ну ничего, зато я теперь свободен! – А вы, простите, кто? – осторожно поинтересовался. Человек поднял голову, взглянув мне прямо в глаза: – Ого, да ты говоришь на старо-линийском. Вот уж не ожидал встретить кого-нибудь, кто еще знает этот язык. А я вдруг понял, что насчет возраста существенно ошибся. И насчет человечности кажется тоже. – Даже жаль убивать такого уникума, – лениво цедило это непонятное существо, изменяясь в демоноподобное чудовище, – но охотник должен умереть! И неожиданно оказался рядом, внушительные когти проскрежетали по в который раз спасающему меня костюму. Однако сам удар оказался силен, меня откинуло назад, ударило о землю и даже протащило по ней по инерции. Только и успел резко выдохнуть, как увидел падающую с неба тушу. Попытка увернуться не увенчалась успехом. В результате еще один удар, выбивший из меня дух – аж в глазах потемнело, потому удар когтистой лапы, направленный в незащищенную голову, скорее почувствовал, чем увидел. Рефлекторно подставил руку, отдергивая голову и одновременно второй с зажатым в ней только что схваченным обломком ударил наугад, целя вроде как в голову. Судя по вою и залившей мое лицо чужой крови, которая попала даже в рот, куда-то попал. Пользуясь ошеломлением врага, выпустил обломок, эту же руку приставил к груди, чувствуя слабые удары сердца, и выстрелил. Второй выстрел показал, что патронов больше нет, как и на другой руке. “Если счас не сдохнет, мне капут”. Он сдох. Причем быстро как-то, даже без агонии – прохрипел что-то и обмяк, стукнув головой мне по лбу. “Вот сволочь мстительная!”. Я перевел дух. Попытался поднять тушу и выползти. – А-а-а, бл.!! Тут то и заметил, что рука, которой защищался от удара, адски болит. “Сломал он её что ли?”. Пришлось, постанывая от боли и пытаясь сдержать слезы – итак ни фига не вижу – выползать так. Пользуясь одной рукой. Судя по ощущениям, на эту казалось бы простую операцию ушло не меньше часа. Хотя может и преувеличиваю. Следующее, что сделал – потопал обратно к озеру. Ужасно хотелось умыться и избавиться от вкуса чужой крови. Тьфу, гадость. Дошел быстро, вход тоже долго не искал. А после того, как умылся и напился, понял, что есть хочу просто невыносимо. Но еды нет. Даже пошарился по карманам в поисках забытого сухарика. Нашел забытое подозрительно-синее яблоко. С сомнением оглядел его, еще раз проверил кольцом. “Надеюсь, ты не входишь в те проценты”, – подумал, решительно вгрызаясь. Не осталось даже семечка, не говоря уж об огрызке, но все равно слишком мало, блин. “Надо бы выбираться из пещер побыстрей”, – решил я, зевнул и... отключился, не заметив этого...