– Это правда, Розалинда, – грустно согласился отец. – Недавно я подал прошение о грамоте на дворянство. Но даже если его удовлетворят, то мы станем джентри [1]… – продолжал он оправдывающимся тоном.
– Даже в этом случае, – прервала его жена, – мы будем для графа всего лишь преуспевающими купцами, не более того… Покойный граф и его супруга были так высокомерны… – Она даже засопела от обиды, вспомнив, с каким пренебрежением относились к ним Говарды. – Люди говорят, что этот новый граф очень балует жену покойного брата, покупает ей бесчисленные подарки.
Розалинда слушала все это с большим вниманием.
– Так новый граф покупает вдовствующей графине подарки? – переспросила она.
– Да, – ответила мать, – я слышала именно так.
– Теперь я понимаю. По-моему, это как раз он купил все наше кружево, даже несмотря на то, что оно было испорчено… – сказала Роз, не подумав, и сразу же осеклась.
– Испорчено? – Отец даже привстал на стуле. – Кружево было испорчено? Как это так?
– Да н-ничего особенного, папочка, – заикаясь, успокаивала его Розалинда, – попало немножко воды…
У отца потемнело лицо от гнева.
– Целый ящик фламандского кружева! Такой дорогой груз из Антверпена! Ты говоришь, все испорчено? – никак не мог успокоиться он.
– Умоляю вас, отец, не волнуйтесь, – она безуспешно пыталась успокоить его. – Ведь все уже продано.
Но отец в ярости вскочил со стула и стукну кулаком по столу.
– Все этот бездельник, этот подлец капитан! По его милости пришел в негодность уже не один груз, не так ли? Я чувствовал, я знал, что дело плохо кончится и на этот раз! Безответственный негодяй! Сколько уже раз я требовал от него принять все меры, чтобы сохранить наш груз, и все напрасно! Все напрасно! Раз за разом мы получаем совершенно негодный товар. Как ему это только удается? Дырки он там просверливает для морской воды, что ли? А может, просто сбрасывает ящики с баркаса по пути к причалу?
Роз вскочила на ноги и бросилась к отцу. В минуты такого безудержного гнева у него мог начаться тяжелый приступ.
– Пожалуйста, отец, успокойтесь, сядьте. Вы ни в коем случае не должны волноваться. Я в ближайшее время поговорю с капитаном. Один ящик уже целиком продан, и на все остальные обещали найти покупателя.
Джоан напряженно наблюдала за происходящим. Даже любимица Розалинда не смела приблизиться к отцу, когда он бывал так рассержен. А гнев захлестывал его все больше и больше.
– Нет, ты не будешь говорить с капитаном! – буквально зарычал он и, швырнув салфетку на пол, начал топтать ее ногами. – Это мое дело! Я поговорю с ним сам! Я ему голову оторву! Ни за что не буду терпеть больше этого издевательства! Девять партий товара по его милости пришли в полную негодность. Никогда в жизни я не нес еще таких убытков. Дела приходят в полный упадок. Это становится настолько невыносимым, что… – он не докончил фразу, покачнулся и судорожно вцепился в кресло.