Розалинда кивнула, не решаясь ответить ему. Есть еще пять дней! Она схватила метлу и начала подметать.
– Я же не могу помочь, не будучи твоим мужем. По крайней мере не могу помочь тебе в открытую…
– У нас, право, все уже намного лучше, – заспорила Розалинда. – За испорченные кружева заплатили, и другой человек купил все, что осталось.
Глаза Тренчарда округлились:
– Все купил?
– Все! – уверенно заявила Розалинда, отодвигая скамью. – К концу недели один из кораблей отцовской компании должен прийти в Лондон. От них нам тоже положена часть прибыли, хотя в основном для пайщиков.
Тренчард разгладил свой мягкий шелковый камзол. Розалинда заметила, как он в удивлении поднял левую бровь.
– Я не знал, что у твоего отца доля в лондонских кораблях. Что ж, это очень хорошо. Да, Розалинда, я забыл сказать. У меня есть для тебя свадебный подарок.
– Подарок? – Розалинда отложила метлу. – Зачем? Не нужно.
– Нет, это не обычный подарок, – Тренчард самодовольно улыбнулся. – Хорошие новости. Ее величество назначила меня заместителем в Дорсете. Я буду работать на самого генерал-губернатора Дорсета, сэра Кристофера Хэттона.
Розалинда была поражена. Как это он получил такое назначение? Всем известно, что генерал-губернаторы обычно так заняты при дворе, что вся власть оказывается в руках их заместителей. И власть эта безгранична – они набирают солдат на военную службу, управляют финансами, защищают страну от нападения.
– Такая честь, – пробормотала Розалинда стараясь скрыть свое удивление.
Тренчард, казалось, наслаждался произведенным впечатлением:
– Я же говорил тебе, Розалинда, что буду расти. Вот и доказательство. Это лишь мой первый шаг по этой лестнице. Подумай, какая честь для твоего отца породниться с заместителем генерал-губернатора в Дорсете, а для тебя – быть первой леди Дорсета.
Розалинда покачала головой. Да, правда, первые леди вращаются в высших кругах общества. Там можно познакомиться с новыми покупателями, кавалерами и пэрами. Заманчиво. Но ей-то это все зачем?
Власть ей безразлична, а процветать Кэвендиши смогут и без Тренчарда. Она не собирается замуж и твердо решила плыть в Антверпен.
– Я еще никому не говорил, – доверительно сказал Тренчард. – Я хотел, чтобы ты была первой. – Он торжественно выдвинул стул и сделал ей знак сесть. – Сегодня вечером я поделюсь своей удачей с твоим отцом. Он придет ко мне вместе с лордом-мэром и приходским священником, и я сообщу им.
Тренчард положил руки ей на плечи и начал поглаживать ей спину.
Розалинда устала, и его прикосновение было даже приятно. Она не волновалась – жених дал ей пять дней, а за это время столько всего может произойти!