– Мне бы очень хотелось поскорее все оформить и сегодня же улететь домой.
Ей очень хорошо удалось взять себя в руки, и голос ее прозвучал жестко и сухо. Марина услышала, как Пьетро втянул воздух сквозь зубы и подошел к ней. От аромата лаймового шампуня и терпких ноток его собственного запаха у нее закружилась голова.
– И поскольку мне ничего не нужно от тебя…
– Есть кое-что, что мне нужно от тебя.
Марина содрогнулась всем телом и обернулась. Пьетро стоял ближе к ней, чем ей казалось, и она испугалась, поймав себя на том, что не может оторвать взгляд от его обтянутой темной футболкой груди, длинных мускулистых рук, открытых короткими рукавами и напряженных, словно он пытался не дать им двинуться. У Марины пересохло в горле, поэтому голос предательски дрогнул:
– Тебе нужно от меня?
– Да. Вернее, мне нужно, чтобы ты кое-что вернула мне.
– Мне нечего тебе возвращать.
Она развела руками, показывая, что у нее ничего нет, и направление его взгляда – на блеснувшее на ее пальце кольцо – подсказало ей, что он имеет в виду.
– Ах да… Конечно, – только и смогла выдавить Марина, поморщившись от боли.
Разумеется. Как она могла быть такой глупой? Что, кроме обручального кольца, нужно Пьетро? Разве что дивное кольцо с изумрудами и бриллиантами, которое он подарил ей, когда она приняла предложение руки и сердца…
Запретив себе думать об этом, чтобы не пробуждать память, Марина взялась за кольцо дрожащими пальцами. Оно не снялось. Как будто ее палец специально опух, чтобы не дать снять кольцо.
– Извини, оно…
Зрение снова затуманилось, и Марина низко опустила голову, чтобы скрыть слезы, жгущие глаза, и румянец стыда, заливший щеки. Лицо горело, и Марина снова почувствовала себя слишком открытой и уязвимой.
– Не могу… – прошептала она, отчаянно дергая кольцо, крутя его, стягивая с пальца. – Проклятье, не могу!
Она вздрогнула, когда Пьетро вдруг накрыл ее руки своими.
– Марина, все нормально.
Его голос был спокоен, и Марина застыла, не в силах сопротивляться его умиротворяющему действию.
– Оставь, Марина, – сказал Пьетро тише. – Я не это имел в виду.
Марина не смела поднять голову. Что-то новое появилось в его голосе – глубокие, рокочущие нотки, заставляющие ее дрожать всем телом. Его прохладные пальцы вдруг потеплели, потом стали горячими, он сильнее сжал ее руки, еще сильнее, и Марина чуть не вскрикнула от накатившего возбуждения.
– Марина… – прошептал Пьетро.
Его палец поглаживал нежную кожу ее запястья. Сердце Марины едва не проломило грудную клетку, кровь с ревом неслась по венам.
– Пьетро… – задохнулась она.