И сейчас Пьетро снова был рядом, он был с ней, в ней, вокруг нее. Больше она ничего не хотела. Каждое его движение поднимало ее все выше и выше, к самым облакам, к солнцу, все ближе к разрешению от бремени одиночества и горя – и вот наконец Марина словно распалась на части, содрогаясь в руках Пьетро, которые держали ее крепко, не давая сорваться с края мира. Только ощущение его силы, окружающей ее, не дало Марине окончательно потерять сознание. Ничто больше не имело значения, остался только Пьетро и его подрагивающее тело, вздрагивающее все сильнее и наконец напрягшееся до боли. Он глухо застонал, словно сдаваясь, и вдруг полностью расслабился, накрыв Марину своим телом.
Она не знала, сколько они пролежали так, растворяясь в ощущении единения и единства. Через несколько минут, или часов, или дней их легкие и сердца снова заработали, и Пьетро сполз с Марины и лег рядом, положив голову ей на грудь, обжигая ее сверхчувствительную кожу прерывистым дыханием.
Немного погодя они забылись сном, но за эту ночь дважды просыпались, дважды снова отдавались ослепляющей, всепоглощающей страсти, оставлявшей их лежать без сил и желания двигаться и думать.
Лишь когда первые лучи солнца проникли в спальню между створок ставней, Марина начала понимать, что случилось. Осознание жестокой, холодной реальности мало-помалу вползло в ее разум, и она широко распахнула глаза, цепенея от ужаса. Несколько раз она пыталась вновь призвать спасительную дрему, освобождавшую ее от необходимости осмысливать эту ночь, но сон не приходил. Розовый туман удовлетворения стремительно выветривался из головы, сердце снова начинало бешено стучать, но уже не от возбуждения, а от страха.
Что она натворила? Как она могла забыться настолько, чтобы позволить себе такой неразумный поступок? Как мог здравый смысл оставить ее в самый неподходящий момент? Зачем она разрешила Пьетро заняться с ней…
Нет, нет, нет! Марина была не в силах даже в мыслях произнести «заняться с ней любовью», потому что никакой любовью тут и не пахло. Это был банальный зов плоти, просто секс, ничего больше. Да, она тоже хотела этого, но это ничего не меняло. Пьетро просто закончил то, что начал в кабинете своего юриста. Оставшись наедине с Пьетро, Марина растеряла все предлоги, с помощью которых могла бы отказать ему в удовлетворении его желания.
Марина медленно оглядела комнату, в которой проснулась в первое утро после свадьбы. С тех пор ничто здесь не изменилось. Маленькая комнатка, скромно обставленная, – комната, в которой, как верила тогда Марина, начинается ее новая, счастливейшая жизнь.