Постепенно площадь заполнила пестрая, шумная, гогочущая толпа. Близилось вечернее время, и сюда устремились молодые люди в поисках общения. Пуэрто-дель-Соль — традиционное место встреч и тусовок, она притягивала к себе людей, словно магнит.
Ирине тоже захотелось остаться здесь подольше: послушать, как бренчат на гитарах уличные музыканты, понаблюдать за влюбленными парочками, бросить монетку замершему миму, чтобы он ожил, а затем купить себе местного мороженого, сесть на тротуар, прижавшись спиной к какому-нибудь древнему печальному зданию, и наблюдать за прохожими…
Ирина взглянула на часы и поняла, что пора ехать. Увидев стоянку такси, она двинулась в ее направлении и уже через десять минут была на месте. Отсутствие пробок удивляло и радовало. Каждый раз, оказываясь в любом крупном европейском городе с узенькими маленькими улочками и тесными бульварами, Ирина, как истинная москвичка, отмечала отсутствие толчеи на дорогах. Какими мерами добивались этого местные власти — понять было сложно, поскольку новых дорог в историческом центре никогда не строили. Возможно, спасали разбросанные в большом количестве и подземные, и наземные стоянки, коих не наблюдается в Москве, а может, грамотная транспортная политика муниципальных властей. Результат налицо: многочасовых пробок не было никогда.
Такси притормозило на Пласа-де-Ориенте.
«Восточная площадь», — перевела про себя Ирина и, покинув машину, оглянулась. Ее взгляд уперся в красивый дворец, чем-то напоминающий Версаль.
«Наверное, это и есть Королевский дворец», — отметила Ира и продолжила беглый осмотр. На площади был разбит сквер со скульптурами из белого известняка, изображающими знатных вельмож и королей. Перед дворцом находился регулярный сад, а посреди него стоял памятник какому-то испанскому правителю. Кому именно, Ирина вспомнить не смогла, а вот то, что перед ней раскинулись Сады Сабатини, была уверена. Напротив дворца возвышался королевский оперный театр, а справа находилось кафе, в котором и договорились о встрече подруги. Недолго думая, владельцы заведения нарекли его «Кафе де Ориенте», дабы и местным жителям, и туристам было удобнее запоминать адрес: площадь Ориенте, кафе «Ориенте».
Уже стемнело, и на улице зажглись фонари. Ирина подошла к открытой веранде и поискала свободный столик. Взгляд ее скользнул по смутно знакомому лицу и метнулся назад, чтобы повнимательнее рассмотреть его. В самом дальнем углу сидела Марина, но только узнала Ирина ее с трудом и не сразу. Высохшая, словно трость, со впалыми измученными глазами, она напоминала привидение. Марина сидела ссутулившись, некогда обтягивающий шикарное тело сарафан болтался на плечах, как на вешалке. Голова была повязана банданой, призванной скрыть отсутствие волос. Зрелище было печальное, желания стать частью этой картины не возникало, но, пересилив чувство страха и подавив постыдное чувство брезгливости, Ирина вошла в кафе и направилась к столику, за которым расположилась подруга.