– Все нормально, Наташка, — ласково сказал он.
Потом встал и закрыл дверь на замок.
– Нет, ты что, — сопротивлялась Фадеичева. Но как-то не очень жестко: руки Марата быстро залезли ей под халат, одновременно лаская ее тело и стаскивая белье.
Через несколько секунд они уже лежали на белой кушетке, а еще через пару мгновений Фадеичева тяжело задышала и сама начала ласкать прильнувшего к ней Марата.
Когда закончили, Наташка стала приводить себя в порядок, стараясь не смотреть ему в глаза. Марат, наоборот, по-прежнему улыбался, глядя на девушку весело и чуть насмешливо.
– Теперь — второй акт марлезонского балета.
– Но это же предательство, — прошептала девушка.
– А чем мы с тобой сейчас занимались? — рассмеялся Марат, двигая пачки в ее сторону. — Это не предательство, это бизнес. Ну и удовольствие, конечно. Мы ж с тобой молодые, правда?
– Правда, — Фадеичева говорила как загипнотизированная. — Они в Таиланд поехали, — наконец выдохнула она. — В Бангкок. Оттуда — на Филиппины, в Манилу. После — в какой-то Сан-Педро.
Пиф ей все уши прожужжал про чудо-городишко и Тысячу волшебных островов.
– Дня на два-три, — продолжала полушептать Наташка. — Потом еще дальше, на другой остров. Не помню, как называется.
– Спасибо, Натуль, — сказал Марат. — Ты умница. Да и все остальное у тебя в порядке.
Он встал, забрал деньги. Одну пачку вернул во внутренний карман. Вторую — вскрыл, извлек оттуда две бумажки. Бросил их на белый столик.
– Пять штук — за адрес. Пять — за то, что дала. Извини, но ты больше не стоишь.
Марат улыбнулся на прощание и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Фадеичева минуты три просидела неподвижно, как зомби. Потом, зарыдав, упала на кушетку.
Плечи ее тряслись. На той страшной даче, где двое держали, а один дергался на ней, ей казалось, что это и есть ад. Сейчас было хуже.
Марат же, выйдя на улицу, минут пять подождал быстро подскочившего Озерова.
У того имелись новости: Иван, по решению Станислава Маратовича, отвечал за общение с дорожной полицией.
Вообще-то новости предназначались для Кураева-старшего и были ему своевременно переданы. Но отец не захотел доводить до сына информацию о том, что искомый автомобиль отметился на посту ГАИ на Минской трассе — беглецы явно спешили к белорусской границе. Станиславу Маратовичу очень хотелось спустить эту гадкую историю на тормозах. Подлечит сын нервы, успокоится, найдет себе другую — или десяток других — и все будет хорошо. Семье потрясения не нужны, тем более из-за глупой и неблагодарной холопки, не пожелавшей переходить в боярыни.