Мария к моему приходу уже проснулась, переоделась в шорты и майку. Красиво, конечно, но платье ей идет больше. В шортах она не похожа на ту летающую принцессу. У нас во дворе стоят качели. Большие такие, как диван. Там я и застал свою очаровательную гостью. Машка, разговаривая со мной, сначала опускала глаза. Но постепенно мы забыли о том, что произошло на равнине. Я рассказал ей о новом друге, она очень расстроилась, что сыновья забыли об отце.
— Ты меня познакомишь с ним? — спрашивает, имея в виду Владимира.
— Конечно, познакомлю, — отвечаю.
— Слушай, а давай ему подарок сделаем, — предложила Маша. — Все-таки у человека день рождения.
— Но ведь он уже прошел, — возразил я, хотя идея мне понравилась.
— Ну и что? — Машка смешно сделала губы трубочкой. — Это заранее нельзя подарки дарить, а после — можно, знаешь, как говорят, лучше поздно, чем никогда.
Еще одна Лилия Степановна — «поговорщица». Я согласился, и мы стали думать, какой же подарок сделать старику. Задача оказалась не из легких. Вот вы как думаете, что можно подарить мужчине на шестьдесят лет? Только не говорите глупостей. Не забывайте, у нас клада в огороде нет. Мы решили с Машкой что-то сделать своими руками. Но что?
— Нужно подумать, — говорит Маша. — Нужно хорошенько подумать.
Неожиданно я положил свою руку на руку Марии. Рука ее дернулась, но осталась на месте.
— Не надо, Миша, — тихо произнесла Мария. — Мама может увидеть.
Я тут же повиновался и убрал руку. Но сделал это с большим трудом. Мне хотелось поближе подсесть к Маше, прижаться к ней. Потрогать родинку.
— Тебе нравится на качелях кататься? — спросил я.
— Очень, — говорит Маша. — Но на таких, знаешь, которые летают… На больших.
— Ну да, я их и имел в виду, — улыбнулся я и, похлопав по сиденью, добавил: — Это разве качели? Так, табуретка мягкая.
— Миш, а ты любишь стихи? — неожиданно спросила Мария.
— Смотря какие.
— Ты умеешь хранить тайны?
— Умею, конечно, — говорю.
— Хочешь, я открою тебе свой секрет? — спросила Маша и, не дожидаясь ответа, тут же продолжила: — Я пишу стихи. Но об этом никто не знает.
— А я?
— Ну да, теперь и ты знаешь. Хочешь, я тебе кое-что прочитаю?
— Конечно, хочу, — говорю, а сам думаю: интересно, про любовь будет?
— Ну, тогда слушай. Только пообещай, если не понравятся, скажешь честно. Хорошо?
— Заметано, — пообещал я.
— Про качели, — улыбнулась Маша и тихо стала читать:
Взлетают качели птицей,
Но тут же — камнем назад,
Вот так же душа стремится,
То в рай, то в зловещий ад,
То в небо, то вниз стрелою,
То в пламя, то снова в лед.
Не знаю, что будет со мною,