- А он специалист в чем?- Гарик сам вывел разговор на интересующую меня тему.
- У него много специализаций. Я его знаю как первокласснейшего спеца по боевым искусствам. Все наши ребята, которые нам преподают на курсах, Саня, например. Помнишь, Саню?
- Я хорошо запоминаю мужчин, которые меня бьют, поэтому Саню я не забуду никогда,- подумалось мне.
- Все ребята, раз в год, обязательно проходят у него активный тренинг. Ну и что-то еще, я не очень знаю. Знаю только, что он не тупо боец, он что-то еще может. Его иногда нанимают для каких- то операций, но честно говоря, их уровень секретности настолько высок, что я даже предположить не могу, чего там они мутят. Ладно, поехали, купим тебе бухла, и отправимся по работам.
В тот вечер ничего не могло испортить мне настроение, ни начавшийся ливень, ни мрачный Чарльз, ожидавший меня у входа в метро, ни тот факт, что, несмотря на то, что я была абсолютно трезвой, я погрузилась в новый мир ощущений под землей. В самом худшем смысле этого слова. На меня обрушилась вся тревога, нетерпение, злость, страдания, возникло ощущение, что метро - просто склад негативных эмоций.
-Смотри-ка, ты,- Чарльз как всегда был в курсе моих переживаний,- ты чувствуешь сегодня все особенно остро.
- С чего бы это,- огрызнулась я.- Может потому что вы вчера решили провести эксперимент. Мало того, что мне Гарик ежедневно выносит мозг, вы решили вынести его раз и навсегда.
- Я совершенно не собираюсь доказывать глупым девочкам то, какое благо, я для них сотворил.
Сегодня мы должны сделать максимальный объем работы. Осталось не так уж и много. Так что работать будем до конца. Пока не встретимся. Иди.
И я пошла.
Было ужасно. Мне кажется, что большинство людей интуитивно чувствуют все то, что творится под землей. Я не знала никого, кому бы нравилось метро, но одно дело подозревать, что что-то не так, и совсем другое дело чувствовать, видеть, ощущать, все эти вибрации. Уж лучше бы я была пьяной. Потому, что опьянение сопровождалось тупой апатией, а сейчас я реагировала на все особенно остро. На пять станций, мне понадобилось в два раза больше времени, я была похожа на оголенный нерв. Я понимала, что вот тут кто-то сильно злился, вот тут кто-то грустил. Более того, я не просто понимала, я чувствовала все то, что чувствовали те, кто оставили свои переживания как будто бы слепки. Если бы люди могли испытать такое, хоть немного, они бы гораздо тщательнее относились к тому, что чувствуют и что думают.
Через пять станций, я была похожа на выжатый лимон. Вспомнив, чему меня учили ребята, я старательно представляла золотистые потоки, себя внутри сферы, но мне это не очень помогало. Я физически сутулилась, склонялась, сгибалась под грузом всех этих эмоций. Главное, мне некому было даже пожаловаться. Единственным человеком, который бы понял, что я испытываю -был Чарльз. Но жаловаться ему было бессмысленно, так как теперь я стала очень хорошо понимать, почему он такой. Когда ты чувствуешь все то, что происходит вокруг, весь тот груз чужих мыслей и эмоций, у тебя есть два выхода. Либо сойти с ума, либо на все забить.