Салли собрала четырех самых близких друзей по прозвищам Бобр, Скрипка, Индеец и Праща. Ватага ребятишек прибежала на пристань, с которой сбросили Гарри Бэтмана.
Чи действовал словно заведенный. Он схватил веревку, свисавшую с грузовой стрелы, и обвязал ее вокруг пояса.
— После того как я дерну три раза, вы поднимете меня, — сказал он своим спутникам.
Не дожидаясь ответа, Чарльз нырнул в том месте, где, по всей вероятности, утонул его отец.
Мальчик сразу же исчез под водой.
— А он умеет плавать?
— Не думаю.
Потекли долгие секунды.
Наконец веревка три раза дернулась.
Салли и ее друзья стали тянуть ее. Над водой показался Чарльз.
Чарльз, тяжело отдуваясь, жадно глотал воздух.
Он влез на пристань.
— Еще раз, — сказал мальчик.
И Чарльз снова нырнул.
Дети смотрели, как длинная веревка уходила под воду.
— Какая глубина?
— Десять метров. Возможно, больше.
Прыжки Чарльза привлекли внимание моряков с «Пинафора».
— Еще раз!
Бледный, измученный, с посиневшими руками и ногами, он вновь бросился в воду.
— Еще раз!
— Еще раз!
Веревка раскрутилась на максимальную длину. На этот раз молчаливое ожидание продлилось намного дольше. Веревка не дергалась, оставаясь натянутой. По-прежнему ничего. Никакого сигнала.
— Давайте тащить, — приняла решение обезумевшая от страха Салли.
Дети старались изо всех сил, но напрасно.
Им никак не удавалось вытащить веревку хотя бы на дюйм.
— Сильнее! Сильнее!
И тут вмешались моряки:
— Ну-ка, разойдитесь.
Сил четырех детей явно было недостаточно.
Мучительно текли секунды.
Наконец веревка поддалась, и под водой показался силуэт. Дети узнали спину Чарльза.
Мальчик судорожно цеплялся за отца, у которого руки были заведены за спину, а кисти связаны. Чарльз ухватился за отца с такой отчаянной яростью, что не мог разомкнуть объятия, даже когда уже почти терял сознание. Отец и сын словно слились воедино. Пришлось их обоих вытаскивать из воды, несмотря на ядра, прикрепленные к ногам покойного, и цепи, отягощенные водорослями.
Чарльза положили на землю. Потребовалось много времени, чтобы привести его в чувство.
Никому не было известно, кто убил Гарри Бэтмана.
В городе говорили, что ирландец был сам виновен в своей смерти. Виновен, поскольку разоблачил Ливингстона и торговцев Нью-Йорка и разорил семью.
На похоронах Чарльз убедил Лили провезти гроб по всем главным улицам города.
— Чтобы они посмотрели на то, что сделали!
Кроме верного Джона Эскота и семьи Олби Гейджа никто не осмелился прийти на похороны, даже друг Вильям Бредфорд. Лишь около пятидесяти проституток Нью-Йорка и их дети, среди которых было четверо лучших Друзей Чарльза, шли в траурной процессии, навсегда прощаясь с тем, кто был так добр к ним.