— Что за пораженческие настроения? — возмутилась я. — Я не понимаю, что ты хочешь мне всем этим сказать? Ты сейчас выглядишь словно побитый старый пес. Даже в том, что ты решил остаться со мной, винишь меня. А мне не нужно одолжений! Если хочешь быть со мной — будь, но не надо все списывать на мою одержимость и твой страх передо мной. Это звучит глупо.
— Ты все правильно говоришь. Я просто сам не могу без тебя, — признался Антон и добавил: — Мама была права, когда говорила, что я без тебя уже не смогу жить.
Мама! Взрослый мужчина, а все туда же! Даже в разговоре с любимой женщиной вспоминает маму. Казалось бы, состоявшийся человек, привыкший самостоятельно принимать решения и отвечать за свою жизнь, но как только на горизонте показались тучи, сразу на устах «мама». У психологов есть множество объяснений этой модели поведения мужчин. Но я в их сказки не верю. Я вижу в этом лишь страх перед неизвестностью. Когда мужчины не знают, что ждет их впереди, они подсознательно цепляются за юбку родной и надежной женщины. Кто, как не мама, «встретит, все простит, вкусной кашкой угостит и вдруг скажет баю-бай, мой сыночек, засыпай». И при этом не будет ничего требовать взамен. Пойди найди такую бескорыстную женщину. Нет их и не будет! Себя тоже к числу бескорыстных не отношу, потому что мне нужно, чтобы и меня взамен любили, холили и лелеяли.
— Это точно, — согласилась я, — мама права.
Мы замолчали, каждый думал о своем. Я так и не поняла, что всем этим хотел сказать Антон. Если я победила, то значит, он решил остаться со мной, но само слово «победила» придает всему какой-то уничижительный оттенок. Я вовсе не хотела, чтобы Антон «сдавался», я просто-напросто хотела вернуть его любовь. А получилась какая-то война: один победитель, другой побежденный. Кроме того, Антон так и не произнес, что будет со мной. Любит — да, жить не может — да, но останется — нет.
— Антон, как же мы будем дальше жить? — решилась я наконец-то на вопрос, который собиралась задать с самого начала, и замерла в ожидании приговора.
Антон не спешил отвечать. Он в задумчивости потирал лоб. Видимо, пытался найти подходящие слова. Потом присел на край кровати и, взяв меня за руку, очень просто и искренне сказал:
— Варвара, я очень хочу, чтобы мы были вместе. Надеюсь, ты не держишь на меня зла за все, что было. Согласен, я тоже был во многом не прав, поэтому постараюсь все исправить.
Я получила, что хотела, но эйфории не испытывала. До этого момента мне казалось, что когда я услышу от Антона долгожданные слова, то буду от счастья прыгать, как маленькая девочка, на одной ножке и весело напевать песенку, однако, как ни странно, ни радости, ни удовлетворения не испытала. Видимо, потому, что этому признанию предшествовал наш долгий и выматывающий диалог.