– Громов! Пьяная скотина… Ты сошел с ума… – возмутилась Альбина. – Это мое любимое платье!
Я не обратил внимания на ее очередную грубость и поспешно накинул на ее худенькие плечи легкую ветровку.
Выйдя из квартиры, я предусмотрительно провел ее через чердак в крайний подъезд. Бесшумно ступая по ступенькам железобетонной лестницы и внимательно прислушиваясь к каждому шороху, мы осторожно спустились на первый этаж. Жестикулируя рукой, я велел ей остановиться, а сам аккуратно приоткрыл дверь и выглянул на улицу.
Я не успел как следует рассмотреть автомобиль насмерть перепуганной спутницы, потому что в эту минуту возле ее легковушки остановился темно-синий «Лексус».
– Мне не удалось одурачить Миллерова! – полушепотом сказал я.
– Что там? – в отчаянии спросила Альбина.
– Машина твоего благоверного. Двое парней. Они наверняка вооружены. Появился Стас, собственной персоной…
– Где Угрюмый?
– Не знаю. Возможно, внутри? Стекла затонированы. Мне пока ничего не видно.
– Он должен быть там… Я уверена…
Аля запнулась на полуслове. На ее лице отразилась растерянность.
– Ага… – буркнул я. – Кажется, этот хомяк начинает выбираться наружу. Стас посмотрел на мои окна. Угрюмый дает ему какие-то указания…
У себя за спиной я услышал учащенное дыхание Альбины.
– Мишенька! – трепетным голосом проговорила она. – Наверное, будет справедливо, если я все-таки отдам тебе пятьдесят процентов?
– По-моему, сейчас не самое подходящее время для решения подобных вопросов, – ответил я равнодушным тоном.
– Ты ведь тоже рискуешь…
Я не стал вступать в полемику.
– Какая же я глупая! Какая глупая… – запричитала Альбина. – Они нас убьют!
– Не бойся, – сказал я, – ничего с нами не случится.
– Ты уверен?
– Можешь не сомневаться.
– Мне все равно страшно! Господи, помоги нам…
– Прекращай канючить! – прошептал я. – Один из телохранителей зашел в мой подъезд. Второй направляется в нашу сторону. Этот парень не представляет особой опасности. Я смогу его вырубить. Если хочешь остаться в живых, то немного помолчи и постарайся на какое-то время затаить дыхание.
Я передал ей спортивную сумку и принял стойку для рукопашного боя.
Молодой человек, у которого был широкий пуленепробиваемый лоб и тупой бычий взгляд, оказался на редкость самонадеянным типом. Он громко хлопнул входной дверью и даже не принял элементарных мер предосторожности. Я ударил ребром левой ладони по его руке, в которой был пистолет, и тут же правым кулаком нанес сокрушительный удар в челюсть.
– Отличный нокаут! Делайте ставку, господа… – зачем-то проговорил я, поднимая с лестничной площадки оружие поверженного противника.