Волк, терпеливо дожидающийся конца разговора, бесшумно поднялся, тихонько лизнул ее руку и, хитро подмигнув обомлевшим эльфам, неторопливо потрусил прочь.
Она проводила его долгим взглядом, улыбнулась какой-то мысли, и только потом обернулась к застывшим в оторопи спутникам:
- Ну что? Какие у вас еще остались вопросы?
К вечеру, как и обещала Белка, они добрались до следующего Кордона, за которым начинался более приветливый к гостям Лес. Проклятый, конечно, но уже далеко не столь опасный, как тот, что окружал непосредственно Лабиринт.
Здесь, у зеленого барьера, с Гончей тепло распрощалась Айша и трое ее старших детей, которые незаметно оберегали отряд всю дорогу до Границы - просто показались на глаза в последний раз, синхронно мурлыкнули, махнули хвостами и пропали в чаще. Здесь же Белка с затаенной грустью обернулась, пытаясь рассмотреть в небе далекую, едва заметную с такого расстояния паутину заклятий, отделяющую ее Дом от остального Леса. И здесь же Тирриниэль, внимательно следящий за невесткой, неожиданно ощутил, что начал, наконец, разделять ее странную любовь к этому суровому, смертельно опасному, но невероятно притягательному месту. Месту, которое принимало эту удивительную пару за единственных, заботливых и горячо любимых Хозяев.
На этот раз Кордон не доставил чужакам никаких неприятностей. Словно оставшийся вдалеке Лабиринт все еще контролировал себя, заботливо отвел колючие ветви, спрятал зубы, убрал подальше когти и строго-настрого запретил кому бы то ни было беспокоить гостей. Очень редко иногда Стрегон успевал замечать неясные тени в густой листве, спешно сворачивающие лепестки цветы, торопливо уползающие с дороги лианы и стыдливо прикрытые мхом ядовитые шипы, которые ни одно дерево и ни один куст не посмели даже развернуть в сторону быстро шагающих незнакомцев.
Ллеры Инару и Эналле, идя в кольце настороженно озирающихся Братьев, изумленно прислушивались к непривычной тишине, словно не веря, что им разрешают безнаказанно покинуть эти дебри. Что Проклятый Лес отпускает их, но предупреждает, что в следующий раз поблажек уже не даст. И если бы не присутствие Белки, из этого коридора не выбрался бы ни один из них.
Глава Дома Этаррас надолго задумался над потрясающим совпадением, из-за которого те из его спутников, кто не гнался за Изменением лично для себя, по какой-то прихоти Лабиринта вдруг остались живы, а те, кто искренне ненавидел и желал смерти своему повелителю, погибали быстро, но очень мучительно. Почему так получилось? Могло ли случиться такое, что Лабиринт умел чувствовать настроение своих гостей? Мог ли он угадать с такой поразительной точностью, кто из остроухих еще способен выслушать и услышать своего лорда? Кто сумел бы отставить давнюю неприязнь и согласился бы на Единение с наследником Изиара, чтобы быть полностью уверенным в открывшейся истине? А кто остался абсолютно глух к голосу разума?