— Вы… Что вы себе позволяете?! — похоже, что в удивлении от встреченного отпора, Валери забыла о собственном "незнании" плебейского языка своего бывшего мужа и немного выпала из образа уточенной и пресыщенной жизнью парижанки.
— Мы с вами обе родились в Европе, но, думаю, будет более корректно и этично в России говорить на русском. Надеюсь, вы не против? — Агнешка изящным движением руки предложила женщине присесть на диван и повернулась к Роману.
— Я вообще, кроме русского, ни на каком языке нормально не говорю, — он даже вскинул ладони в защитном жесте, но, судя по довольно блестящим глазам, представление, устроенное женой брата, доставляло ему истинное удовольствие.
— Быть патриотом так похвально… — задумчиво протянула Неша, но приложиться к ручке позволила. — Присаживайтесь, — дождавшись, пока Роман усядется на диване, но в некотором отдалении от матери, она устроилась в кресле напротив. — К сожалению, мы не ждали гостей, и Ярослав сейчас занят. Чай, кофе? Быть может, я могу вам чем-то помочь?
Пока Алевтина Эдуардовна собирала угощение нежданным гостям, Нешка проявляла безукоризненную вежливость, которая, понизь градус приветливости ещё хоть чуть-чуть, могла бы превратить Романа и Валери в сосульки.
Мадам Клемен несколько раз вновь пыталась заговорить на французском, но Агнесса сразу же начинала отвечать по-польски, и женщина, всячески демонстрируя свое недовольство, все-таки переходила на русский.
— Почему мы о вас ничего не слышали? — акцент Валери был почти незаметен, хотя она и старалась его подчеркнуть.
— К сожалению, не могу ответить на этот вопрос, вам следует задать его самому Ярославу, — девушка пригубила чай со льдом. В отличие от гостей, она выбрала холодный напиток — словно в отместку за припозднившуюся весну, август был не просто жарким, а в полном смысле этого слова знойным.
— Сын почти не уделяет мне внимания, — Валери отставила чашку с кофе и, наклонившись к невестке, доверительно прошептала. — Милочка, мои соболезнования, но он будет плохим отцом… — При этом лежащие в безукоризненном порядке светлые пряди соскользнули в плеча, на пару секунд открыв то, что женщина демонстрировать явно не хотела.
— Позвольте не согласиться, дорогая, — обращение было наполнено той самой гомеопатической дозой яда, которая, как известно, не убивает, но причиняет жжение и полный комплекс неприятных ощущений. — Яр — прекрасный отец. У нас двое детей, — пояснила она, глядя на недоуменный взгляд, брошенный его матерью на старшего сына.
— Двое?! — Валери даже дернулась, словно пытаясь вскочить с дивана. — Почему я об этом не знаю?!