Неожиданно генерал Рудаков подумал: "А что если в самом деле тот сейчас возьмет да и позвонит?.."
Сам не понимал почему, но от этой мысли как-то вдруг нехорошо стало у него на сердце…
* * *
По телефону
— Да! Генерал Рудаков!
— Приветствую вас, генерал Рудаков. Освоились уже на новом месте, Рудаков?
— ("Отчего сердце-то так зашлось?..") Не лучше ли вам сперва представиться?
— А то вы еще не догадались, генерал Рудаков? Чего ж волнуетесь так? Сердце стучит – через трубку слышно.
— ("Да неуж?.. Врет! Не может быть, чтобы вправду через трубку слышал!.. Хотя черт его разберет!..") Товарищ Невидимка, я так понимаю?
— Очень даже правильно понимаете, генерал. Уже доложили наверх, что связи с вами не держу? Ну вот вам, пожалуйста, связь; дальше что?
— (Сунув таблетку валидола под язык.) Гм… Думал, вы как-то отчитаетесь о проделанной работе.
— Знакомая музыка! Вашего предшественника, Коловратова покойного, тоже, помню, отчеты сильно волновали. Теперь сам отчитывается. На самых-самых верхах!.. Да не сосите вы так усиленно свой валидол, Рудаков.
— ("Черт!..") В таком случае по какому поводу звонить изволите? ("Правильно: лучше-ка повежливее с ним".)
— А затем "изволю", что дело у меня к вам. Даже не одно, а два. Слушайте хорошенько, генерал Рудаков, и запоминайте. Во-первых: Серебрякова не трогать и в докладных про него больше не писать… Не слышу ответа.
— ("Судя по голосу, совсем ведь молод, сукин сын. А замашки!..") Да понял я, понял…
— А теперь не слышу энтузиазма в голосе. Смотрите там у меня… Ладно, теперь второе дело. Некто "Ф", насколько знаю, покамест еще у вас; так вот, пристройте ему в одежду радиомаячок, только так, чтобы он не знал. И давайте-ка – не откладывая.
— Начальство в курсе?
— Курс у нас у всех один – развернутым маршем к коммунизму. Советую вам – без лишних вопросов, Рудаков. А вот ответа снова не слышу.
— Сделаю…
— Другой разговор! Надеюсь, все точно выполните, а то – глядите… В общем, ладно, до скорого…
Короткие гудки отбоя.
"До чего до скорого? — подумал Рудаков. — До скорого звонка или до скорого свидания?" После этого телефонного разговора ему ни первого, ни второго не хотелось, но второго, свидания то есть – как-то особенно.
Хотелось лишь вот чего: ругаться матом. Что он и произвел вслух. Но обычного в таких случаях облегчения не испытал. И колотье в сердце не унялось. "К врачу сегодня пойти, что ли? — подумал он. — И валидол уже не помогает. Да, с сердцем надо что-то решать…"
Но прежде надо было решить с другим: как быть с указаниями этого чертова Невидимки? Неужели так вот безоговорочно выполнять, как рядовому по команде ефрейтора?..