Взглянув на девушку еще раз, он нахмурился. Кэтлин показалась ему еще прелестней. От прически осталось одно воспоминание: пышные, мягкие локоны обрамляли девичье лицо, и ему неудержимо захотелось погрузить в них пальцы и утонуть в шелковистых глубинах ароматных волос, вознаграждая себя за все лишения последнего месяца…
— Вы не хотите снять с меня наручники до Прихода горничной? — спросила Кэтлин.
— Конечно, не хочу.
Это вызвало у нее приступ смеха.
— О да! Зрелище будет превосходное. Вы отрываете дверь, но горничная не только не дает вам полотенец, но тут же вызывает полицию.
Эм Джи ухитрился улыбнуться.
— Не волнуйтесь, — заверил он, снова проведя ладонью по лицу и удивляясь тому, что оно было чисто выбрито. — Я еще не выжил из ума.
Кэтлин уставилась на кончики своих туфель.
— Снимите с меня наручники.
Он бессильно уронил руку и отвернулся.
— Нет.
Это заставило ее поднять голову.
— Почему?
— Потому что у меня нет выбора. Пока я не освобожу вас, об этом не может быть и речи.
— Я думала, вы доверяете мне.
Эм Джи вздохнул.
— Я действительно доверяю вам. Но никому не позволю обвинить вас в сговоре со мной.
— Но я ничего скажу.
— Даже под присягой? «Скажите, советник, он все время держал вас в наручниках? Нет? Тогда почему вы не пытались бежать? Почему позволили этому человеку уснуть, а сами не воспользовались хотя бы телефоном, не говоря уже о том, чтобы огреть его настольной лампой по голове?»
Кэтлин усмехнулась.
— До этого не дойдет.
— Потому что у вас роман с прокурором?
Она взвилась как ужаленная.
— Скажите спасибо, что вы вооружены, а то я и вправду огрела бы вас туфлей! Алекс — как раз тот человек, который вам нужен. Он помог бы вам, если бы вы захотели.
— Парень, который обвинил меня в убийстве?
— Парень, который провел три грандиозных процесса над бандами мошенников. В таких делах он собаку съел.
— Но он не может гарантировать, что я не попаду в тюрьму, — терпеливо объяснил Эм Джи. — Это означает, что у меня нет никаких шансов. Отсюда следует только одно: вы не имеете права лгать. Я все время держал вас в наручниках. Я угрожал вам пистолетом. Все, что вы делали, вы делали по принуждению. Конец истории.
Она посмотрела на него, как на ребенка.
— Продолжайте, Эм Джи. Интересно, что будет, когда вы уснете? Мебель здесь не привинчена к полу. Я могу подкатить кровать прямо к двери.
Он снова провел рукой по лицу. Вероятно, это было последнее средство, позволяющее ему держаться на ногах.
— Я прикую вас к себе.
Похоже, эти слова заставили ее мгновенно замолчать. Как раз вовремя, потому что в дверь деликатно постучали.