– Мы изолируем архив, – приняла решение капитан. – Такуми! Ты знаешь, что делать. Доставим файл домой; его содержание – не нашего ума дело. Мне не нужно, чтобы вирусы, которые могут в нем водиться, положили нашу навигационную систему. Если же в файле действительно научные данные, пусть ими занимаются в Штабе флота.
– Что такое «технический помощник»? – спросил я, не поворачиваясь. – Какой-нибудь автомат?
Ясно ведь, что человек долго не протянул бы на этой планете. Тем более полевая база разрушена ракетным ударом. И все же воображение настойчиво рисовало Робинзона в покрытом копотью, помятом скафандре, который, стоя среди руин, пытался не потерять из вида плывущую в зените звездочку нашего корабля.
– Автомат, но из плоти и крови, – ответил тихим голосом Такуми.
Я прикусил язык. «Островитяне» достигли в биотехнологиях потрясающих высот. Живые машины этой расы осваивали космос вместе со своими хозяевами. Их внешний вид определялся назначением. Имелись у союзников и биомеханизмы размером с муравьев, и шагающие гиганты вроде мамонтов. Работали (или все-таки жили?) они за счет всяких хитростей – фотосинтеза, вживленных элементов питания, аминокислотного сиропа и так далее. В зависимости от сложности и размера биомашины. Отправившись в экспедицию на обезображенную войной планету, «островитяне» по своему обыкновению прихватили с собой несколько живых механизмов.
Технический помощник частично функционирует. Это значит, что он поврежден (или ранен), что застрял между жизнью и смертью, и отключиться ему не позволяет последний приказ, отданный хозяином.
Присутствует доля нечеловеческой расчетливости и жестокости в том, чтобы наделять свои машины живым сердцем, интеллектом и чувствами.
– Мы вышли из зоны приема, – сказал О’Браен.
– Ладно. Получим несколько изображений с поверхности, и можем с чистой совестью убираться отсюда, – ответила Шеремет.
– Какие будут цели? – осведомился Такуми. – То, что осталось от полевой базы «островитян»?
– Мы – не корабль спасателей. Нас прислали искать не «островитян» и не «мумий», – капитан потерла лицо ладонями. – Этого добра хватает и в нашем пространстве. Сбросим один зонд на «мадагаскар», а второй… а второй – я подумаю. Может, на лагерь «островитян».
Вот Надежда! Вроде бы объяснила, почему область, где погибли «островитяне» и где располагался научный центр «мумий», для нас – не приоритетная цель. И тут же – противоречие! Надежда каждый раз вкручивала эдакое, напоминающее о том, что наш бравый капитан писает сидя.
На пульте О’Браена заныл сигнал тревоги. Вот черт!.. Я так мечтал после очередного витка направить нашу гантелевидную малютку в «искажение», а затем отправиться спать. Подлет к безымянному миру и маневрирование на переполненной мусором орбите порядком меня измотали. Ну, да ладно. Где наша не пропадала!