Из-под подошв разношенных горных ботинок Настасьи вырывались мелкие, а порой и крупные камни. Дочка фермера уверенно чувствовала себя на крутой тропе, я же изо всех сил старался не отставать и гнал мысль, что полуулыбка на ее губах – от моей неуклюжести. А когда мы взобрались на противоположный склон, я и вовсе выбился из сил. Остановился, прижимая одной рукой к голове фуражку и потирая бок второй.
– Что случилось, товарищ старший лейтенант? – заулыбалась Настасья. – Что-то съели не то?
– Настя, гонять на космическом крейсере – легче, чем бегать по горам! – делано возмутился я.
– Так это не гора, это – горка, – Настасья протянула руку, и я невольно залюбовался ее изящным запястьем, тонкой кистью и пальцами. – Горы – там!
Я увидел бухту, огражденную с северной стороны красноватыми скалами. Над их изломом восходила вторая луна. Тау клонилась к закату, серебря скупым светом темное море.
– Когда погода хорошая, я поднимаюсь на гребень, – девушка мечтательно закрыла глаза. – Там я или любуюсь видами, или загораю.
Картинка в воображении вырисовывалась хоть куда. Наверное, я слишком крепко выпил…
Я отвел взгляд от скал и от моря, на котором с восходом второй луны поднялась крупная волна, поглядел в сторону низины. Серо-стальное полотно пустоши здесь было обезображено наростами, похожими на мышиные гнезда. То ли заскорузлая грязь, то ли выброшенные морем водоросли и мусор.
– А вот и известные хатки прятунов, – пробормотал я. – Жалко, фотоаппарат не взял с собой.
К каждой статье в каждой книге, посвященной Убежищу, непременно имелись фотографии, на которых неразборчивыми темными пятнами громоздились хатки прятунов. Визитная карточка этой планеты и ее отсталого человечества.
– У меня таких фото – знаете сколько? – глаза Настасьи сверкнули. – Я скачаю вам любой файл, который понравится. Мне не жалко!
На том и договорились. Пошли вниз, и снова – Настасья впереди, а я за нею, придерживаясь за сухие и ломкие ветви кустарников, что росли вдоль тропы.
Над низиной все еще висели клочки тумана… а может, не тумана, а дыма от костров. Я видел силуэты прятунов. Аборигены уже заметили нас, они стояли возле своих жилищ и наблюдали, как мы приближаемся.
Из тумана вынырнула пара животных, похожих на лысых, поджарых псов. На их мордах изгибались хоботки тапиров, большие глаза влажно блестели. Все верно, у землян – свои дворняги, у прятунов – свои.
– Это местная форма жизни или из тех, что «каждой твари по паре»?
– Из «твари по паре», – ответила Настасья. – Генетически они ближе всего к нашим лошадям. Ну, к пони.