– Понятно, – отозвался Любимов. – Если на выходе из «искажения» мы врежемся в танкер, никто из нас тебя упрекать не будет.
Конечно, не будет. Молекулярной пыли трудно это сделать; и молекулярную пыль, которая останется после взрыва, невозможно призвать к ответу.
– Плохо дело, если приказали «вынырнуть» в такой близости… – предположил Задорожный.
– Беда-беда, – сказал я, непроизвольно скопировав интонации Настасьи, к которой время от времени возвращался в мыслях.
– А вот сейчас и посмотрим, – сказал Любимов.
– Регистрирую «искажение», курс двадцать, – доложил Задорожный. – Чего-то быстро на этот раз.
– Вот и замечательно. Курс двадцать, тангаж ноль-пять. Ильин, Кучер! Смотрите в оба!
Нос ЛК-50 угодил в горловину пространственного тоннеля, словно нить в иголочное ушко. Секундное беспамятство – точно черная шторка перед глазами мелькнула, – и вот мы на месте.
Мне несколько раз доводилось бывать на окраине нашей системы, и всегда возникало странное ощущение. Вроде почти дома, и солнце родное сияет золотой искрой, но все чужеродное человеку, инопланетное. Огромный шар Сатурна, пересеченный кольцами, парад многочисленных и непохожих друг на друга лун. Здесь холодно, уровень радиации убийственен для человека, света мало… Здесь кругом лед, каждая луна – больше чем наполовину состоит из водяного льда, здесь – полярные сияния над лентами облаков Сатурна, здесь – странные, мяукающие звуки в эфире – голоса радиопоясов планеты-гиганта. В окрестностях Хуракана или Убежища, под светом чужих звезд, чувствуешь себя больше в своей тарелке, чем возле Сатурна. Возможно, «островитянам», которые тысячелетиями жили на своем «лунном архипелаге» под боком теплого газового гиганта, такой пейзаж пришелся бы по душе, но нам, землянам, подавай твердую поверхность, голубые небеса, шелест океанских волн (вода, а не углеводороды!) и много яркого света.
Если бы не гравитационные и фотонные технологии Крылатых, то своим ходом с Земли мы бы сюда не скоро добрались.
– Расчетная точка достигнута, эскадра тоже на месте, – отчитался старпом.
– С прибытием! – сказал Любимов. – Радист – доклад контр-адмиралу: ЛК-50 вышел из «искажения» успешно.
– Множественные цели на радаре, – объявили наблюдатели.
Я поглядел в иллюминатор: озаряемый вспышками молний бок Сатурна, темная горошина одной из далеких лун и мерное свечение звезд. Какие-либо корабли – наши или вражеские – визуально не наблюдались. На радаре, конечно, был настоящий зоопарк.
– Дрейфующие платформы, судя по характеру движения, – высказался Задорожный. – Что-то из нашей инфраструктуры…