Я прошелся по коридору – тесноватому, но с превосходной мягкой обшивкой стен, инкрустациями и даже картинами под стеклом. Заглянул в кают-компанию, забрал фуражку, посмотрел на себя в зеркало: лицо после драки на Убежище оставалось нездоровым и мятым на вид, но уже исчез спелый налив синяков, и сошли струпья.
В шлюз подоспел в тот момент, когда створки люка начали раскрываться. Нас встречала группа старших офицеров «Мемфиса». Мы отдали друг другу честь, и Иванов вместо приветствия объявил:
– Господа! Я привез вам пилота!
…После тесноты адмиральского транспортника, после предельного минимализма наших «элок» космический авианосец пугал объемами жилого пространства. В его коридорах носились строем космопехи, в спортзале играли в баскетбол техники против пилотов или космопехи против комендоров, из кубрика доносилась музыка: там наяривали на скрипке что-то в стиле кантри, в кают-компании смотрели новый боевик, развернув голографический экран на добрых шесть метров в диагонали. Лифты поднимались и опускались, вентиляция гоняла сквозняки, шумела вода в душах и гальюнах.
Не хотелось и думать о том, что эту прекрасно обустроенную мобильную базу можно было превратить в космический хлам одним удачным попаданием из рельсовой пушки…
На взлетной палубе находился единственный корабль. Стоял на четырех опорах, опутанный паутиной кабелей, соединенный с «Мемфисом» пуповиной топливных рукавов. Широкий в носовой части, где размещалась ходовая рубка, широкий в корме, где были двигатели и гравитроника, узкий посредине. Ощетинившаяся мачтами антенн гантелевидная машина. Над ходовой рубкой виднелась турель пневмопушки, другого вооружения не было.
– В ангаре помещаются тридцать космических истребителей. Их обычно размещают вот так и вот так… – коммандер Ирвин дважды развел руками. Сейчас пресловутые, еще никак не зарекомендовавшие себя космические истребители покоились в трюме в законсервированном виде. Их нужно было учить летать, на них нужно было учиться воевать.
Вице-адмирал Иванов посмотрел на скругленный подволок, который напоминал мне низкое небо серо-стального цвета в пасмурный день.
– Похоже на эллинг для дирижабля, – сказал, не опуская взгляда, Иванов.
– Да, – Ирвин тоже задрал подбородок. – И конструкция эллинга лежит в основе… но я, признаюсь, видел эллинги для дирижаблей только на фото.
– Да и я, коммандер, – Иванов хмыкнул, зацокал языком. – Огромный объем воздуха…
– Перед тем, как вступить в бой, мы перекачиваем воздух в резервуары, – Ирвин снова развел руками, указал пальцами в разные стороны. – Ну, или сбрасываем в космос, если этого требует ситуация…