Розали думала об Эмилии и вдруг ощутила такую любовь к ней, что почувствовала почти физическую боль в сердце.
– Рози… – тихо произнес Рэнд, нарушая молчание. – Что бы ни было написано в этом письме, оно ничего не меняет. Для меня ты останешься все той же Розали, и я бесконечно благодарен твоим родителям, кем бы они ни были. И будь ты дочерью Бо Браммеля, Джорджа Беллью, или самого отца небесного, я буду все так же любить тебя.
Розали молча кивнула, склонившись над сложенным вчетверо листом бумаги. Затем осторожно развернула его и, положив письмо на колени, стала внимательно читать.
Глаза ее наполнились слезами, как только она увидела знакомый почерк Эмилии.
"Моя дорогая Розали…"
Отвернувшись от Рэнда, она медленно читала послание, остановившись только раз, чтобы взять носовой платок, который он протянул ей.
Прислонившись к стене, Рэнд молча смотрел на нее.
Он понимал, что не стоит ей сейчас мешать, она сама должна прочитать это письмо и пережить все, что в нем сообщалось.
Между тем, распечатав послание Коллина и бегло просмотрев его, Рэнд углубился в подробное его изучение.
Вытерев слезы, Розали взглянула на Рэнда.
– Что пишет Эмилия? – мягко Спросил он.
– Она… – Розали помолчала и снова вытерла слезы. – Она не моя родная мать.
Внезапно Розали улыбнулась от того, как странно звучали эти слова, и посмотрела на Рэнда сияющим взглядом.
– Она была гувернанткой Люси Донкастер. Люси и есть моя настоящая.., то есть я ее дочь.
– А твой отец? – спросил Рэнд. Розали вздохнула с каким-то странным недоверием и ответила:
– Браммель. Это правда. Эмилия в точности передает всю историю.
Она помолчала.
– Мне как-то не верится, что Бо Браммель – мой отец.
Браммель… – повторила она, как бы убеждая себя. – Любимец принца-регента, душа общества, эксцентричный денди…
– Он мужчина, – спокойно прервал ее Рэнд. – Такой же, как многие другие.
– В письме написано, что он был самым красивым, самым легкомысленным и самым очаровательным юношей, которого Люси когда-либо знала. По словам Эмилии, он обожал Люси, но не был способен к серьезной любви. Она считает, что Браммель был слишком эгоистичен.
– Весьма похоже на него, – сухо заметил Рэнд.
– Потом история становится весьма туманной, – продолжала Розали, снова вытирая слезы. – Здесь написано о графе Ротерхэме. Ты когда-нибудь…
– Нет, я не встречался с ним и совсем мало о нем слышал. Он ведет довольно замкнутую жизнь.
– Люси дала согласие выйти за него, но даже когда закончилась их с Браммелем связь, она не смогла заставить себя пойти на этот брак. Здесь сказано, что "она была напугана страстными преследованиями Ротерхэма". Я не очень понимаю, что именно так пугало ее, к тому же она была беременна от Браммеля. Как странно… Этим ребенком была я. – Розали удивленно умолкла. – Может быть, потом я привыкну к этой мысли.