– Это мы по работе, Анюточка, – весь крепенький, свежий, вынырнул перед ней Лапоть, – всегда вы во все лезете. Характер.
– Все космос. Все-то мужские дела, – лукаво улыбнулась Мариша.
– Модильяни! Модильяни! Шея, шея! – механически все повторял Лапоть. И тут же буднично, как о деле решенном. – Одевайтесь, Анюта. Пока они тут… мы уже и обратно.
Мариша подняла тонкий палец, кокетливо погрозила Анне.
– Скорей возвращайся, а то смотри…
– Да-да-да! – строчил Лапоть, сшивая неровные края вишневых теней.
– Ты ничего? – Анна попробовала поймать взгляд Мариши, но та уклончиво смотрела в сторону. Подняла рюмку на уровень глаз, ловя свет сквозь непрозрачное вино. – Ну тогда… вы уж тут не скучайте.
– Умница, умница, – поощрительно шипел Лапоть. Он уже держал шубу Анны. Мех на шубе весь вздыбился. Лапоть дунул на мех и, подавая шубу, тихо зарычал по-собачьи.
«Остаться или нет?» – только и успела подумать Анна, но цепкая рука Лаптя подхватила ее, и они оказались в коридоре. Анна услышала, как щелкнул замок двери, захлопнувшейся за их спиной.
– Ой, Эдик, мы замок защелкнули!
– Разберутся.
Янтарный локоть желтым светом проводил Анну и Лаптя до передней. С той же головокружительной силой их вынесло на лестницу, где, разинув дверь, ждал лифт.
В машине было железно и холодно.
– Сейчас печку включу. Ножки вам согрею, – хохотнул Лапоть. – У женщин ножки всегда должны быть теплые.
И правда, в ногах у Анны что-то заворчало, потянуло сухим и горячим. Лапоть повернулся к Анне, почти навалился на нее и вдруг затрясся, растянув черный рот:
– Ха-ха-ха! А вы… Ох, не могу! А вы, оказывается, обучаемы, Анюточка, я-то уж думал: безнадега! Неужели и это?..
– Вы о чем, Эдик? – Анна постаралась оттолкнуть плечом вязкое тело.
– О том самом, Анюточка, как раз о том самом, – захлебывался от наслаждения Лапоть. – Что, я не понимаю? Вы как рассудили? Все-таки своя, родная. Подружка. Может, так оно и лучше. Да вы не стесняйтесь, Анюточка, меня-то чего стесняться? Меня, между прочим, никто не стеснялся. Бегают при мне девочки, в чем мать родила. И хоть бы что, будто я и не мужик вовсе. Ну эти, девочки, девочки, вы знаете. Не какие-нибудь. Хорошие девочки. А Мариша ваша красавица просто…
– Вы с ума сошли! – вспыхнула Анна. Она искала слова резкие, сильные, чтобы он захлебнулся своим прыгающим смехом, вывалился из машины. Но слова не находились.
Щетки, слизывая мокрый снег, двигались по стеклу, а ей казалось, что они двигаются по ее лицу.
– Приехали. Вы не торопитесь, Анечка, – равнодушно сказал Лапоть. Анна вздрогнула. Она и не заметила, что машина стоит у ее подъезда.