– Валя, Валюша моя! – вдруг тонким голосом с повисшими слезами выкрикнула Катерина Егоровна. – Помер сыночек мой, помер!
Анна увидела, что она обнимает огромную женщину, нескладно собранную из разных кусков. Она!
Опять она, эта официантка из ресторана, нет, соседка, соседка…
– Горе-то какое! – всхлипнула женщина. Она крепко прижала голову Катеринû Егоровны к своей жесткой груди. – Я как увидела «скорую», так и подумала – ты померла. Немножко ошиблась. Сокол ты наш, мало ты пожил! На дорогие деньги гулял. У меня в ресторане собирался. Хотела все припечь тебя за Егоровну, да только какие теперь разговоры. Деньги-то на похороны, небось, прикопила?
– Для себя готовила, – просто сказала Катерина Егоровна. Женщины молча постояли рядом, глядя на неподвижное тело.
– Твое дело теперь маленькое, Егоровна, молись! – Ржавая слеза скатилась по щеке Валентины. – Нынче больно дорогие гробы в Москве. Не заботься, через наш ресторан гроб достану. Со скидкой. Ты знай себе, молись.
– Давеча в церкви была… – Катерина Егоровна с медленной лаской поглаживала ноги покойника. – Холодеют, вишь, быстро как… Поставила за него свечу – потухла. Вдругорядь зажгла – опять не горит, потухла. Ровно кто на нее дует.
– Помыть его надо, одеть, как положено. В чем любил ходить, – гулко прервала ее Валентина, обирая слезы углом передника. – Не жалей костюма. Чего теперь жалеть? Клеенку неси, мыло, тряпочку мягкую.
Анна молча вышла из комнаты. Оглянулась в дверях. На полу возле тахты была уже расстелена клеенка, в крупных розах. Катерина Егоровна стояла, склонившись над мертвым. И плыл уговаривающий, полный ровных слез ее голос:
– Не своей волей ты жил, сыночек, водило тебя. Я же видела, видела. Водило тебя…
– Не спи на левом боку, ты сдавливаешь сердце, – уныло и упрямо повторяла Вера Константиновна. – Будут сниться кошмары.
Анна еле сдержалась. Какие кошмары? Кошмар начинался, когда она просыпалась. Жесткое молчание Славки. Его отталкивающий, обвиняющий взгляд. Спит у бабушки, на узкой короткой тахтушке. Спросишь: как в школе? Нормально. Как Олечка? (Укол в сердце. Счастливая девочка с ракеткой…) Ответ все тот же: нормально. От этих «нормально» можно с ума сойти…
Нет, спать, спать. Только бы Сашка опять не приснился. Не оставляет он меня…
Почему он в тени? И опять перебирает какие-то листы с формулами.
– Что ты так смотришь? – сказал Сашка, и Анне показалось, что он улыбнулся. – Нет конца. Как, впрочем, и смерти. Ты посмотри, посмотри, что ты боишься? Может, что и поймешь…
«Будь что будет», – подумала она и в первый раз дерзнула посмотреть туда, в открывшуюся глубину. Но ее нищее воображение, полное земных образов, ничего не смогло ей подсказать. Она увидела только разлетающийся свет и прикрыла глаза ладонью, ослепленная.