— Да?
Молодой человек — чуть старшего его на вид — беспомощно оглянулся.
— Вы… русский, да?
— Вы как сюда попали? — спросил Телятников
— Мы делали покупки… и я, кажется, заблудился. Я из Каналстроя…
Что такое Каналстрой — Буза не знал. Но знал, что не только отдельных советских так похищали — один раз так угнали целый автобус со специалистами. Вскочил в автобус ублюдок с автоматом, застрелил охранника — и ходу. Спецназ вышел в поиск и нашел пропавших — но всем специалистам уже перерезали горло. Бандитам, которые это сделали — не нужны были заложники, рабы, обменный фонд для торга. Она просто хотели убить как можно больше русских.
— У вас что, старшего не было?
Буза беспомощно пожал плечами
— Документы.
Все-таки работа с Дементьевым кое чему научила парня. Проверил документы — контролируешь ситуацию. Не проверил — стоишь и е…м щелкаешь.
Буза скосил взгляд — Ахметов был совсем рядом.
— Пожалуйста
Он протянул сложенный паспорт — и как только Тимофеев протянул руку чтобы взять его — резко, как его учили на полигоне — схватил его за руку, а ногой — успел ударить в пах.
— Ну!
Тимофеев был мертв — но чеченец, с первого удара всадивший нож ему в почку — захрипел, как будто сам получил удар, вырвал нож и ударил еще раз.
— Шайтан…
— Пошли!
— С. с-ука…
От удара гранатовыми каплями брызнула кровь.
— Пошли, ну!
Кто-то из афганцев — разглядел, что происходит, и побежал. Не настучит… просто испугался. К тем, кто не умел держать язык за зубами — по ночам наведывались гости.
— Ты охренел? Пошли
Чеченец вырвал руку.
— Помоги! Все ляжем!
Подбежавший Гулиев с размаху ударил Ахмедова. Буза вырвал у него из руки окровавленный нож, бросил на землю
— Ходу!
Они бросились бежать…
Такси Свири удалось найти довольно быстро — как по заказу стояло, прямо у чайханы. Он не был оперативником и не знал, что ни в коем случае нельзя садиться в первое же попавшееся такси. Он просто обрадовался — в городе он ориентировался не очень хорошо — зато помнил жутковатые рассказы о том, как духа послали за чарсом на рынок — а через минуту он вышел, держа в руках вывалившиеся из вспоротого живота кишки. Хоть он был теперь и на другой стороне — он хорошо понимал, что каждому афганцу это не объяснишь, а тем кто мстит за погибших — на это и вовсе плевать. Шурави для них — и есть шурави, на какой бы стороне он не был.
Сжимая потной рукой деньги в кармане, он подошел к такси, вспоминая нужные обороты речи. Он гораздо лучше владел дари чем пушту — но тут говорить на дари, в полном пуштунов городе было чревато. Решил, что будет при необходимости вставлять слова из дари, так делают те, кто долго жил в Кабуле, а теперь вернулся сюда.