— Спасибо, сэр.
— Перестаньте, Гас. Дело верное. Нам сейчас нужно что-то, чтобы восстановить свою репутацию после Пакистана. В Ливане уже давно нет гражданской войны, но есть великолепные возможности для работы. Тот, кто их использует, поднимется на самый верх.
— Да, сэр.
Судья хлопнул своего помощника по плечу
— Вот и отлично. Сейчас вам поднимут в комнату материалы. Два дня на изучение и вы вылетаете в Бейрут. И не забудьте крем для загара.
Довольный своей удачной шуткой, судья Уэбстер поднялся со скамейки.
— И да… Хочу, чтобы вы знали. Именно майор Вебер — позвонил нам и сказал, что с вами произошло. Не сразу, но сказал. Видимо, у него тоже было… в каком-то смысле связаны руки. До связи. Жду хороших новостей из Ливана…
Гас Авратакис проводил взглядом отъезжающий кортеж. Потом — плюнул ему вслед…
Финляндия, пограничный переход
11 сентября 1988 года
Охвостье проигранной войны…
Кейт Раш, бывший резидент ЦРУ в Гонконге, один из опытнейших полевых офицеров вспомнил эту фразу, так сказал заместитель директора ЦРУ по операциям, когда он прибыл в Сайгон в конце семьдесят третьего. Фраза разлетелась по управлению. В те дни — американцы ничего не хотели слышать, наступила эра озлобленности, взаимных обвинений и предательства. Ветераны этой войны бросали свои медали на ступени Конгресса, Отделение общей разведки ФБР сбивалось с ног, пытаясь отслеживать резко возросшую активность советской разведки, правительство держалось на чертовых соплях. Вторжение в Камбоджу давно провалилось, перекрыть тропу ХоШиМина не удавалось. Визит ЗДР был последним актом, последней попыткой продлить агонию этой войны: речь шла о нескольких мощных диверсионных ударах, направленных на ликвидацию правительства Северного Вьетнама — этакий Феникс[51], только в более масштабном варианте. Но приехав в Сайгон он не увидел никого, кроме южновьетнамских шишек, спешно запихивающих в чемоданы все, до чего только можно дотянуться. Вот он тогда и сказал — охвостье проигранной войны…
Несколько антрацитно-черных, совсем новых автомобилей Шевроле Каприс Брогэм — неслись на восток по трассе Е10/М105 Хельсинки — Санкт-Петербург — Москва. Семь седанов и два универсала, который в стандартном варианте может вместить восемь взрослых. Замыкал колонну большой, белый, с тонированными до черноты стеклами Шевроле Субурбан, единственный в посольстве в Финляндии, скорость он держал с трудом из-за бронирования — но держал. Скорость держали под сотню — машины были новые, и на них была новая резина, в кювет не улетишь. Мелькали деревья — в основном вечнозеленые ели и сосны, но были и тополя с липами, небольшие заправки со знакомыми логотипами, небольшие, сделанные из бревен кафе, в которых можно было перекусить здоровой и легкой пищей, не то что американские гамбургеры. Людям, которые ехали в этих машинах — на перекус не было ни времени, ни желания.