У нас будет собственная группа, которая посвятит себя этим исследованиям и анализу.
Приятель был настроен скептически, и в полемике проходили часы напролет.
— После моих болезненных и довольно бесплотных попыток найти ключ к источнику своих проблем, а точнее, той кармической записи, которую каждый несет и реализует последовательно, мы задумали эксперимент, основывающийся в том числе и на телесно ориентированных практиках. Ожидая, что он должен нам помочь проникнуть в тайны собственного микрокосма, — пояснял Глеб.
Он пропадал, Соня нервничала.
— Ты же знаешь, что я жду твоего звонка, — упрекала его она. — И не звонишь. Что это? Как это трактовать?
— Я не знал, что ты ждешь звонка.
— Чушь. Знал. Что, ты вообще теперь не будешь мне звонить? Я все с тобой проговариваю, разжевываю, кладу в рот. Я как доктор, наблюдающий пациента, который всегда хочет видеть положительную динамику лечения. Для этого мне и нужны звонки. Но если больной не звонит, если нет положительной динамики, таких больных оставляют в покое.
— Да? Я думал, есть клятва Гиппопотама вообще-то. Или этот доктор ее не давал?
— Давал, но не всем.
— Ты же знаешь, чем я сейчас увлечен. Мы готовим группу для недельного тренинга.
— Может, лучше сразу к психиатру?
— Обещаю, что подумаю об этом.
— Когда ты говоришь в таком тоне и трясешь головой, мне хочется влепить тебе подзатыльник.
— Скажи мне наконец знаешь что? Почему ты продолжаешь наши отношения? Такие путаные, неестественные отношения? Терпишь все это? Зачем? Что тебя держит?
Она помолчала какое-то время, обдумывая ответ. Он предугадывал, каким он будет. Наверняка любимым всеми женщинами мира: «Не знаю». Но она не оправдала ожиданий, что было для нее вполне нормально, видимо, все-таки являясь женщиной войны.
— Все просто, я думала, ты и так знаешь. Когда ты повернулся ко мне, я заметила, что мой лоб находится на уровне твоего кадыка, а глаза смотрят в ямочку под ним. Там с боков такое место есть, называется «ручки от чемодана». — Она дотронулась до своих ключиц.
— И?
— И мне стало ясно, что если я сейчас положу руки тебе на плечи — это будет удобно.
Софья замолчала и смотрела на него прямо, не мигая, уперев взгляд куда-то в область третьего глаза.
— И все?
— Все! — подтвердила она, сохраняя невозмутимый тон и серьезность, без намека на раздражение.
— Все? — переспросил Глеб.
— Ты просто не понимаешь, — добавила она, — мне был нужен удобный мужчина.
— Удобный? — Он не верил своим ушам. — Но ты же терпеть не можешь запах алкоголя…
— Я ведь сказала удобный, а не непьющий, — заключила она.