— Уж больно она невинна и кротка, — говорила Глебу Вера Карповна, — в таких омутах тихих хорошие крупноголовые черти водятся! Бывают добрые люди уже потому, что у них не было случая злу проявиться.
Через два дня контактная Ноня обзавелась подружками из местных разнаряженных девчонок, которым она рисовала картинки и раздаривала плетеные украшения. Ее руки были постоянно заняты, быстро орудуя то крючком, то спицами. В деревне ее прозвали черным ангелом. Это ее забавляло. Она жила легко и там, где все остальные видели массу проблем, находила удовольствие.
— А как же ты, девка, без жилья-то осталась? — интересовалась Вера Карповна, пока они возились на кухне.
— Да как… Мне директор обещал похлопотать насчет однокомнатной квартиры, какие-то у них там были возможности. Я ждала. Но не получилось, дали маленькую комнатку в Колпино. Ну, думаю, и это хорошо. Уехала туда. Соседи вроде нормальные — муж с женой, бездетные. Я учиться пошла, работать. Потом соседи чего-то развелись, жена уехала. Сосед предложил мне жить с ним.
Она замолчала.
— Ну так и чего? Ты согласилась? — Вера Карповна кинула на нее быстрый взгляд.
— Комната моя там так и есть, сделать с ней ничего нельзя, она крошка. Но я уж туда не поеду, к нему жена вернулась, они теперь ее заняли, меня не пускают.
— Так они тебя облапошили, что ли?
— Наверное.
Вечером она подозвала Глеба и шепнула ему что-то на ухо.
* * *
Вскоре Вероника Петровна вышла замуж во второй раз после развода с Владимиром Семеновичем за мужчину младше ее на тринадцать лет. Она подошла после свадьбы к Ноне и сказала:
— Я уезжаю, ты знаешь… И… я бы хотела, чтобы мы… чтобы ты, Софья, приехала к нам. Без Глеба, с Глебом — не важно. Приедешь? Я найду тебе работу у себя, у нас с Майклом идея открыть совместную фирму.
— В Америку?
— Да.
— Вы точно этого хотите?
— Ну, раз зову, значит, хочу. Приезжай.
— Портомойницей? — Соня улыбнулась. Когда-то они уже шутили на эту тему.
— Нет, принцессой королевства Таиланд! Разберемся. Ну? Я приезжаю и сразу делаю тебе вызов?
Соня, убедившись, что Глеб спит и не слышит их, вернулась в кухню и тихо произнесла: «Я приеду. Одна».
Он спал крепко, но вздрагивая, как обычно, во сне. Софья опять снилась ему.
Он нащупал нож под подушкой.
— Сегодня особенно сильное солнцетрясение, — сказала она шепотом.
— Не заметил, странно.
— «Пей, моя девочка, пей, моя милая. Это плохое вино. Оба мы нищие, оба унылые…» — Соня запела, аккуратно распутывая пальцами кольца рыжих вьющихся волос.
— Перестань!
Он всматривался в нечеткие контуры светящейся сферы на фоне полной луны за окном, узнавал в них переливы знакомого профиля и сполохи волос на ветру. Софья напоминала гномон, странную геометрическую фигуру, образовавшуюся из параллелограмма, полую внутри, по которой, как по солнцу, всегда можно узнать время. Соня каждый раз, когда он смотрел на нее, как на часы, вслух произносила время.