– Это не холодное оружие, папа, это спортивный нож для метания в мишень.
– И эта самая мишень – твои руки?
Я улыбнулась, а вот папе было совершенно не до улыбок.
– Пап, я уже год занимаюсь метанием ножей. Это своеобразная терапия души.
Отец нахмурил брови и скрестил руки на груди, сделав несколько шагов по комнате, затем остановился и серьезно спросил:
– А причина такого врачевания, случайно не Сергей Орлов? – Я лишь грустно улыбнулась. – Где ты раньше тренировалась?
– У одного знакомого Кости. Но я больше там не хочу тренироваться.
– У него что, свое помещение для таких занятий?
– Да. Костя рассказывал, что у Яна крутой отец, и он выделил это помещение для него специально, только бы сын взялся за ум и начал работать. Ян убедил его в том, что он хороший тренер и у него будут ученики, которых он сможет научить метанию ножей.
Я не стала говорить о том, что Ян баловался наркотиками и курил траву, о чем, естественно не знал его отец, иначе, лишил бы сына любимого хобби. Об этом я узнала от Кости.
– В таком случае, если тебе это необходимо, я достану для тебя мишень и выделю отдельную комнату в доме.
Отец всегда меня понимал. С тех пор я тренировалась дома. Яна с того раза я не видела. И видеть не хотела.
Был вечер. Отец и бабушка были дома, я у мишени. Праздник по поводу дня рождения не ощущался до тех пор, пока не пришел Сергей. Я полностью сконцентрировалась на ноже, поэтому не слышала, как он подкрался ко мне со спины и коснулся ножа. Я дернула руку, вздрогнув от неожиданности и поранив его. На ладони у Сергея появились капельки крови. Он зашипел от боли, а я в ужасе приложила пальцы к губам.
– Прости, я не хотела! – Я начала хлопотать вокруг него, усаживая на диван. Потом бросилась обрабатывать его руку, сидя перед ним на корточках, как раньше это делал он.
– Маш, все нормально, ты же не специально. Это я, увидев в руке у тебя нож, сдуру схватил его за клинок. Можно поинтересоваться, что ты делала?
– Это называется – сброс ненужной энергии. Теперь и у тебя точно такой же шрам на правой ладони.
– Точно такой же?
Он не понял, что я имела в виду. А ведь и, правда, совсем как мой шрам, и тоже на правой руке.
– Вот, – Я раскрыла ладонь.
– Откуда? – Он погладил небольшой шрам.
– Поранилась на тренировке.
– Давно ты увлекаешься метанием?
– Год.
– Почему не рассказала мне об этом?
– Не было времени.
Его действительно не было. У него.
Сергей еще раз глянул на свою пораненную руку.
– У меня будет первый шрам, – усмехнулся. – Назову его «шрам Филимоновой».
Вот так у нас появились два шрама – пара. И за какую бы руку, мы не взялись, всегда чувствовали наши шрамы. Нашу боль. Вот такая символика.