— Погоди, Серафима, не трезвонь! — отец Николай хмурился и поеживался. Сколько событий сразу! — Дай-ка письмо.
Он внимательно перечитал приписку, сделанную уже после подписи: «Сима! Пошли весточку новым богомольцам, что брата Михаила старец Борис благословил податься ко святыням ярославским. Назад будет через недельку. Отрок должен дождаться его у тебя. Потом вкупе с отроком брат Михаил пристанет к остальной братии. Если потребуется, пусть богомольцы справляются у Марфы-трактирщицы…» Приписку явно продиктовал Макаркиной матери сам «брат Михаил», то есть подпоручик Стельцов…
О «новых богомольцах» на заволжской стороне отец Николай знал давно. Монастырские и скитские решили сразу: гостям этим не мешать, помочь им пройти надежными лесными тропами на Керженец и Ветлугу, к скитам старообрядцев. С ними есть постоянные связи через нарочных. Вот-вот собирались уйти из-под Яшмы опасные постояльцы — и вдруг нынче утром новая напасть — прилетели эти бесовские аэропланы! В смутном предчувствии опасности отец Николай потек следом за матушкой на реку взглянуть поближе: нет ли среди прилетевших того…
Отец Николай, размышляя над вскрытым письмом, гладил костяным гребешком свои каштановые волосы. Они сухо потрескивали и взлетали навстречу гребешку. Яшемскому пастырю было над чем поломать многомудрую голову! Глянуть поближе удалось — рядом стоял! Худшие опасения подтвердились. Прилетел именно тот! Именно то лицо запечатлено на фотографии, шесть лет хранящейся в железном ларчике. Какие же у него могли быть прежние встречи с простаком Макаркой? Что за услугу мог раньше оказать ему Макар? Как примет инокиня Анастасия весть, что отец жив и давно ее разыскивает? О нет, нет! Этой встрече необходимо помешать. Иначе катастрофа! Ведь через свою любимую духовную дочь он надеется обрести незримую власть над обителью, надеется превратить захолустный монастырь в настоящую духовную твердыню с прославленной святой! И вдруг — такая угроза! Дочь может узнать, как пастырь «разыскивал» отца-арестанта, а дальше сам комиссар неизбежно проведает и еще кое-что… Ни епархия, ни сам патриарх Тихон не снимут с него позорного пятна. Да и как представить себе Антонину-Анастасию рядом с этим человеком! Невыносимо!
Как действовать дальше?
Прежде всего — удалить из Яшмы Макарку, исключить повторение встреч мальчика с авиаторами. А как быть… с самой инокиней?
Ее отъезд был бы большой потерей для скитов и для самой яшемской обители, но угроза слишком велика, а тридцать верст за рекой — ничтожное расстояние для энергичных авиаторов. Значит, и саму Анастасию-монахиню нужно бы спрятать подальше.