Сделав замах, Ложкин как-то неловко, во весь рост, плюхнулся на землю. Бутылка не долетела до самоходки метра три, ударилась о грунт и, кувыркаясь и отскакивая, как мячик неправильной формы, подкатилась и замерла у самой ходовой части, возле центрального катка.
Прошла секунда, другая, а Ложкин лежал не двигаясь. Вторая самоходка накатывала все ближе, по ходу она пыталась маневрировать, изменяя ход движения в сторону лежащего «переменника». Гвоздев, сцепив зубы, оттолкнулся кулаками от земли и, согнувшись в три погибели, бросился в сторону товарища. Плотный рой звенящих в холодном воздухе пуль мигом окутал его. Пулеметная очередь заставила броситься его на землю шагов через десять. Преодолев на животе и локтях еще несколько метров, Демьян совершил еще один рывок. К Ложкину он подполз после четвертого рывка.
– Живой? – дернул он бойца за левую обмотку.
В ответ тот застонал. Ложкин попытался повернуться на голос, но только застонал еще больше.
– В руку… Гады-ы… Руку… – причитал он, беспомощно двигая левой рукой, точно граблями, расчесывая вперед-назад землю своими длинными пальцами.
Демьян заполз справа. Рваная рана зияла на правом предплечье развороченным мясом вперемешку с клочьями шинельного сукна. Гвоздев, лежа на правом боку попытался перевязать парнишке рану, но тот, как только Демьян взял его за рукав, вдруг заголосил не своим голосом, а потом захныкал, совсем как мальчишка.
– Ай, не надо… больно… – причитал Ложкин, еще сильнее рыхля землю левой рукой.
– Истечешь кровью и сдохнешь… – зло и с досадой прикрикнул на него Гвоздев, оглядываясь в сторону «самоходки».
Не снимая лямок, он развязал вещмешок на спине притихшего и скрипящего зубами Ложкина. Под парой портянок, серых от въевшейся грязи, белела чистая исподняя рубаха.
Демьян выхватил ее и резким движением разорвал на длинные полосы от горла к низу. Один лоскут, сложив в стопочку, затолкал, не обращая внимания на крики раненого, внутрь дыры отяжелевшей от бурой крови шинели, затем туго перевязал рану прямо поверх рукава, затянув материю накрепко узлом выше к плечу.
– Вот так… вот так… – приговаривая, словно успокаивая Ложкина, перевел дух Гвоздев, тут же снова хватаясь за винтовку.
Пулемет штурмового орудия продолжал выпускать очереди, по-прежнему прижимая штрафников к земле. Двигатель бронированного носорожьего чудища взревел, выбросив вверх клубы темного дыма.
– Бутылка… – хрипло, сквозь заунывный стон, выдохнул Ложкин.
Лицо его покрылось крупными, на зерна похожими каплями испарины.
– Бутылка… – часто дыша, прохрипел он. – Не вышло… Докинуть… Хорошо кидал… Не вышло…