Федор после услышанного озабоченно наморщил лоб. Подумав, он попросил Дерюжного подыскать где-нибудь в ложбине, на расстоянии от передовой линии строящихся траншей, место для импровизированного учебного класса.
К самому замполиту можно было относиться по-разному, считать его сухарем и занудой, но и без дела, которым занимался Веселов, обойтись возможности не было. Особенно в штрафном батальоне. Теперь, когда фашисты разбросали по всей линии обороны штрафников свою печатную пакость, Федор ясно почувствовал крайнюю необходимость в немедленной организации и проведении политбеседы Веселова с личным составом взвода. Да, когда гром грянет, сразу чувствуешь, что свой хлеб политработники ели вовсе не даром и их работа была не менее важна, чем любая другая в батальоне.
Все вопросы спутались в один клубок, и распутывать-решать их приходилось практически одновременно. И в каждом отдельном случае, так или иначе, возникала какая-нибудь трудность, препятствие, которое надо было придумать, как преодолеть.
Коптюк уже был в курсе насчет перепалки Семеныча с помощником начпрода батальона Мурзенко. Последний предпринял все имевшиеся в его распоряжении методы изворотливости, чтобы так и не дать четкого ответа на вопрос об обещанном горячем обеде для бойцов взвода Коптюка.
Упирал Мурзенко на то, что лошади из упряжи полевых кухонь все, как одна, задействованы для эвакуации многочисленных раненых из расположения батальона дальше в тыл. А посему подвоз полевых кухонь к передовой будет крайне затруднен. Также он сообщил, что якобы ожидается прибытие строевой части, и, что, мол, тогда поварам нет смысла раскочегаривать полевые кухни, потому как, если все равно сниматься с места, то перед выдвижением на марш всем взводам будет выдан сухой паек.
В конце помначпрода заявил, что распогодилось и в любой момент можно ожидать вражеского авианалета, а дымящаяся кухня является первейшим ориентиром для бомбометания, и он не может подвергнуть опасности штаб батальона, вблизи которого уютно расположилась вся обозная братия.
К этому моменту связисты уже протянули телефонный кабель, чем немало облегчили решение возникшей перед взводным задачей. Довганюк и штабные связисты тут же, при Коптюке, успешно осуществили первый пробный выход на связь с КНП роты и, гордые плодами своей быстрой и умелой работы, передали командиру взвода по его просьбе телефонную трубку.
На связь с другого конца вышел замполит Веселов. С его слов, ротный к телефону в настоящий момент подойти не мог, так как лично проверял готовность траншей во взводе Смижевского. Старший лейтенант, дипломатично доложив в начале о полной готовности бойцов взвода к политбеседе, с ходу обрисовал возникшую с кормежкой ситуацию, причем сделал это в таких емких и сочных красках применительно к помначпроду Мурзенко, что все находившиеся поблизости в траншее и ставшие невольными слушателями монолога командира «переменники», а также взводный писарь Яша Половицын, покатились со смеху.