– Десять рублей, ваше благородие! – радовался чужой удаче все тот же мужичок в рыжем треухе. – А ежели до Петербурга довезти, то все двенадцать!
– Их что, продать можно?
– Знамо дело! Наш-то исправник разбойников по пятерке принимает, а в столицах, говорят, рублевину за доставку накидывают. Повезло вам, ваше благородие.
– Отчего же?
– Да мы последних года полтора как вывели, и не чаяли больше…
– Ладно, не завидуйте… Доберемся до Петербурга – каждому по полтиннику, – обрадовал возниц капитан и решил поближе рассмотреть злоумышленников.
Странно, с каких это пор разбойный люд носит мундиры нового образца, пусть и скрытые под белыми балахонами, и вооружен кулибинскими винтовками? И пистолеты в поясных кобурах с клеймами государственного оружейного завода. Непонятное дело.
– Погоди вязать! – Федор остановил подступивших с веревками мужиков и вгляделся в лицо, до удара кистенем показавшееся смутно знакомым. – Факел зажгите кто-нибудь.
– Лучше костер развести да железо какое раскалить, – неправильно понял возница капитановых саней. – Это мы мигом сообразим.
– Тоже мне Малюта Скуратов нашелся.
– Скуратовы-Бельские мы… тока Емельяном кличут.
– Да хоть Елпидифором Канделябровым, – хмыкнул Толстой, привыкший за день к странностям. – Всем отойти, допрос будет считаться военной тайной! Ну?
Мужики поворчали для порядка, но поспешили оставить капитана наедине с пленниками. Зачем спорить с благодетелем, увозящим работу всего села за целый месяц? Дай ему Бог здоровья крепкого, да удачи в службе, а разбойников пусть хоть живьем ест, если на то будет благородная господская причуда.
Тем временем один из пленников открыл глаза, узкие из-за стремительно наливающихся фингалов, постарался встать, но, охнув, опять упал на дорогу. Наконец нашел в себе силы приподняться на локте и выдохнуть хриплым голосом:
– Федор Иванович?
– Я, кто же еще? – Толстой пригляделся внимательнее и удивленно воскликнул: – Сеславин?
– С утра был им, сейчас уже не уверен. Чем это меня так?
– Обыкновенным кистенем. Но объясните, Александр Никитич, какого хрена вы выскакивали из того сугроба? А если бы я успел дотянуться до пистолетов?
– Нам сообщили, что у вас давно закончился порох. Постойте, Федор Иванович, а как Красная Гвардия попала к Багратиону? Перевели к егерям?
– Никак не попадала. И при чем здесь егеря?
– Нашу школу направили на учения.
– Школу?
– По ведомству Александра Христофоровича проходим, – пояснил Сеславин.
– Понятно. То есть вообще ничего не понятно. Совершайте свои маневры на доброе здоровье, но мы-то каким боком? Возвращаемся с обозом из Персии, никого не трогаем, и тут на тебе… сюрпризы. А если бы на моем месте был лейтенант Давыдов? Вот уж где головорез натуральный – сначала стреляет, а потом лишь здоровается.