Скажи, что ошибся. Извинись. Попроси прощения.
Не раз и не два он открывал рот и… молчал. Не будь глупцом, говорил другой голос. Не поддавайся. Этого не может быть. Не выставляй себя дураком. Жизненный опыт призывал к осторожности и бдительности, а получать новые синяки не хотелось.
После ланча Крис уснул и проспал почти до вечера. В шесть Саманта принесла обед. Он поел, и она унесла посуду, но потом вернулась и спросила, не нужно ли чего еще.
— Нет.
Она повернулась к двери.
— Подожди!
— Да?
— Сейчас почти семь. Начинается одно из тех ток-шоу, которые тебе так нравятся.
— И что?
— Не хочешь посмотреть? Здесь?
Предложение удивило ее.
— Ты же их ненавидишь.
Он пожал плечами.
— Надеюсь, хуже не станет. Но… ты все же останься, ладно? Если, конечно, хочешь.
Подкрепляя слова жестом, Крис подтянул подушку. Саманта нерешительно подошла и забралась на кровать. Он подал ей пульт, и она посмотрела на него, как на инопланетянина.
— Пульт? Мне? Чем я заслужила? Или ты слишком слаб, чтобы нажимать на кнопки?
— Пользуйся, пока есть возможность.
Саманта сразу переключилась на ток-шоу, оправдавшее худшие предположения Криса: глупая, бессодержательная болтовня, переходящая временами в перепалку. Единственным положительным моментом были язвительные комментарии Саманты и ее остроумные характеристики участникам. Когда шоу закончилось, она переключилась на полицейский сериал. В рекламной паузе Саманта приглушила звук.
— Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь принести?
— Нет, ничего не надо. Мне уже лучше. Кстати, ты случайно сиделкой не работала?
— В большой семье всему научишься. Кто-нибудь всегда болеет. Да, готовить я не научилась, но с обязанностями сиделки справлялась.
— Разделение труда?
— Только так и справлялись. Каждый делал свое дело.
— Значит, в большой семье свои плюсы.
— Да, кое-что есть. В большой семье, как в толпе, легко потеряться. Иногда я чувствовала себя невидимкой.
— Невидимкой?
— Да. — Она помолчала. — Такое странное ощущение. Иногда, когда мы все садились за обеденный стол, я думала, что если однажды не приду, то остальные моего отсутствия и не заметят и хватятся разве что через пару часов. Удивительно, да? Вокруг столько народу, а ты чувствуешь себя одиноким. Но со мной такое было.
Она смотрела перед собой, и его поразило непривычное для нее мрачное выражение. Впервые Крис почувствовал, каким она была ребенком — окруженным многочисленными родственниками, но при этом одиноким. Чужой среди своих.
Саманта улыбнулась.
— Но потом, уже в старших классах, многое изменилась. Я стала играть. — Она откинулась на подушку и мечтательно вздохнула. — Занавес поднимается, и несколько часов все слушают тебя, смотрят на тебя, ловят каждое твое слово. В газетах были мои фотографии. Друзья и знакомые присылали цветы. Незнакомые люди останавливали меня на улице и говорили комплименты. Мне это нравилось. Вот тогда все знали, что я есть, что я существую. — Саманта повернулась к нему. — Глупо, да?