— Да, бестактно, но вряд ли она хотела кого-то обидеть. — Эмма пожала плечами. — Я предпочитаю чувствовать себя польщенной. Она считает мои цветы сказочными, торты и десерты Лорел — роскошными, координаторские способности Паркер — уникальными, а Мак поразила всех предсвадебными фотографиями.
— Да, — согласилась Мак, — я это сделала.
Паркер подняла свою бутылку с водой.
— А теперь поздравим друг друга, уделим минуточку восхищению нашими потрясающими талантами и вернемся к работе.
— Ну, если минуточку, я хотела бы поблагодарить Эмму за вчерашнее ночное шоу.
Эмма непонимающе уставилась на Лорел.
— Прости, о чем ты?
— Я случайно вышла вчера на веранду подышать перед сном свежим воздухом и увидела мчащийся по дорожке автомобиль. Сначала я подумала: ой-ой, что-то стряслось. Но нет, все было тихо.
— О боже. — Эмма в ужасе закрыла ладонями глаза. — О боже.
— Поскольку никто не выскочил, истекая кровью, и не вывалился из салона, я собралась бежать вниз и сортировать пострадавших по степени поражения, но не успела. Распахнулись обе дверцы. Из одной вылетела Эмма, из другой — Джек.
— Ты смотрела?
Лорел фыркнула:
— А то!
— Дальше, — потребовала Мак. — Мы должны знать все.
— И узнаете, не сомневайтесь. Они набросились друг на друга, как дикие звери.
— Ой, да… — вспомнила Эмма.
— Потом был классический номер прижимания спиной к двери.
— Как давно меня не прижимали спиной к двери, — мечтательно произнесла Паркер, легким трепетом подчеркивая свои слова. — Очень давно.
— Должна отметить, что, с моей точки зрения, Джек выполнил трюк идеально. Безупречно. Но и наша девочка не ударила в грязь лицом.
— Господи, Лорел, замолчи!
— Она сорвала и отшвырнула его куртку. За курткой последовал его свитер.
— О мой бог, о мой бог, о мой бог! — запричитала Мак.
— Но золотой медали заслуживает фокус с ремнем. Эмма выдергивает его… — Лорел взмахнула рукой, показывая, как это было. — И он со свистом летит прочь.
— Кажется, мне нужна еще одна бутылка воды.
— Очень жаль, Паркс, но остальное они проделали внутри.
— Все удовольствие отравили, — пробормотала Мак.
— Оставив пищу моему… ну, очень пылкому воображению. В общем, я хочу поблагодарить нашу милую Эммелин за прекрасный вид с моего балконного диванчика. Сестра, встань и поклонись благодарной публике.
И Эмма поклонилась под бурные аплодисменты.
— А теперь я оставляю вас и Любопытную Томасину вашим непристойным мыслям и удаляюсь работать, — сказала она и ушла.
— Спиной к парадной двери, — прошептала Паркер. — Хоть и не хочется признаваться, что я пала так низко, но я умираю от зависти.