— Бестолочь, — повторила она и рассмеялась.
Александрия зарылась лицом в цветы, вдыхая их сладкий аромат. А когда подняла глаза, встретилась взглядом с Эйданом, который смотрел на нее с такой страстью, что у нее екнуло сердце.
— Так мне все-таки придется идти в полицию? А ты не можешь сделать это сам?
«Хорошо, что поступок Айвэна ее раздражает», — подумал Эйдан, но самого его раздражало то обстоятельство, что она прижимает к себе его цветы.
Стефан покачал головой.
— На самом деле полиция обеспокоена обнаружением тел. Особенно тем, как они сгорели. Абсолютно никаких следов. Даже по зубам никого не опознали. Думаю, они захотят поговорить с вами обоими.
Александрия вдруг почувствовала слабость и оперлась на Эйдана.
— Я не умею врать, Эйдан. Все замечают, когда я вру.
Она сказала это убитым голосом, точно призналась в большом грехе, и Эйдан не смог сдержать улыбку.
— Не волнуйся, cara. Я позабочусь о полиции. Все, что тебе придется делать, это сидеть на стуле и выглядеть измученной и бледной, — заверил Эйдан.
Она нахмурилась, решив, что он над ней издевается.
— Я не могу выглядеть измученной и бледной. Я здорова, Эйдан.
Он рассмеялся, и Александрия толкнула его в бок.
— Перестань, Эйдан. Ей-богу, ты так в себе уверен, что меня это пугает. Он всегда такой? — спросила она у Мэри с женской солидарностью.
— Всегда, — торжественно ответила Мэри, сердечно улыбаясь.
Мэри не признавалась себе, как боится, что жизнь в доме изменится и они со Стефанам окажутся в нем нежеланными гостями. Она понимала: Эйдан никогда не выгонит их, но напряженные отношения с Александрией рано или поздно заставили бы ее и Стефана искать другое место. А дом Эйдана всегда был ее домом. Когда Мэри вышла замуж за Стефана, тот переехал сюда и принял ее жизнь, как и жизнь Эйдана Сейвиджа.
— Мне кажется, цветы нужно поставить в гостиной, — сказала Александрия. — Когда Томас придет, он их заметит.
Эйдан поймал себя на том, что скрипит зубами. Александрия уже вышла из кухни. Он успел задержать Мэри, прежде чем она пошла следом, и наклонился к ее уху.
— Ты не могла бы их выбросить? — Мэри не знала, шипел он или рычал. — И кстати, ты предательница. Айвэн не ее мужчина. Я ее мужчина.
Мэри удивленно взглянула на Эйдана.
— Еще нет. Думаю, тебе придется за ней поухаживать. И конечно, я не выброшу розы, Эйдан. Когда мужчина дарит цветы, девушка должна ими любоваться.
— Я думал, тебе не понравился этот осел.
— Он не может не понравиться. Ты должен был видеть, как он о ней беспокоится. Говорю тебе, Эйдан, он заботится о ней.
Мэри сказала это как ни в чем не бывало.