Они лежали не двигаясь, не разговаривая, наслаждаясь моментом и друг другом. Эйдан первый переменил положение, неохотно освобождая ее от своего веса. Он сразу притянул Алекс к себе и обнял, словно боясь, что она вскочит и убежит.
Она погладила руку, которой он ее обнимал.
— Эйдан, я так же читаю твои мысли, как и ты мои. Но я — это я. И я не хочу, чтобы меня запирали в какой-то каморке.
Он повернулся к ней и приподнялся на локте. Ветерок гулял по комнате, принося с собой туман с моря. Он поднял руку, и стеклянная дверь мгновенно закрылась. Эйдан накрыл Алекс своим телом.
— Я не имел в виду каморку, cara. Думаю, моя кровать более подходящее место.
Чисто мужской юмор.
Алекс откинула волосы с лица и заглянула в его глаза.
— Я хочу работать, Эйдан. Ты создал условия для Мэри и Стефана. Но Джошуа тоже заслуживает нормальной жизни. Я не хочу, чтобы для него все изменилось только потому, что больше нет ничего, что ему хорошо знакомо. Я не хочу потерять его. Это меня так пугает. Ты пугаешь. Изменилась только часть меня, но не вся я.
— Я хочу, чтобы ты была под защитой, Александрия. Женщины нашего народа — самое драгоценное сокровище. Без вас мы не можем продолжать существование. Я должен быть уверен, что у тебя все хорошо каждую минуту каждого дня.
Александрия приподнялась и прикрыла грудь одеялом, вдруг осознав свою наготу. Эйдан небрежно перебросил ногу через ее бедро, удерживая Алекс на месте.
— Нет ни единого дюйма твоего тела, которого бы я не знал, cara. Теперь уже нечего смущаться.
Она почувствовала, как краска начинает заливать лицо, пока оно не запылало огнем. Он пристроил свою ногу так, чтобы она почувствовала его желание. Алекс знала, что он ее дразнит, но никогда прежде она не была в такой ситуации и не знала, что предпринять.
— Ты пользуешься этим, чтобы мной манипулировать.
Он усмехнулся и потерся о ее бедро.
— Этим? А что это? Ты считаешь, что я использую секс, чтобы добиваться своего?
Алекс засмеялась, не находя слов.
— Ты используешь все возможности, мистер Невинность, чтобы получить желаемое, и знаешь это.
Он положил руку ей на грудь и пальцем стал выводить на ней замысловатые узоры.
— Это подействует?
Его голос ласкал кожу, словно бархат.
— Ты не можешь снова хотеть меня, Эйдан, — запротестовала Алекс, отталкивая его.
Он поймал ее за талию и притянул к уже твердому древку. Проследил контур ее бедер и стал поглаживать низ.
— Ты прекрасна, Александрия, — выдохнул Эйдан, перекатывая ее на себя.
— Эйдан.
Она произнесла его имя, протестуя. Но его руки были неумолимы и заставляли ее изнемогать, Алекс ощутила его дыхание, и он укусил ее, когда она попыталась отстраниться. Эта поза заставила ее почувствовать себя уязвимой.