Эйдан наклонился к ней, остановившись сзади.
— Я могу читать твои мысли, cara.
Его голос дразнил ее, скользя по коже, словно бархат или кончики пальцев, и зажигая в ее крови пламя, о котором она раньше не подозревала.
— Не хвастайтесь этим, мистер Сейвидж. Для тебя это больше чем имя. Дикий.[6] Тебе идет.
— Если ты не будешь называть меня Эйдан, придется поговорить на эту тему с Джошуа. Ты же знаешь, он всегда получает то, что хочет.
Она засмеялась.
— А говоришь, у тебя нет воображения… Не могу дождаться, когда ты это сделаешь.
Кухня была огромная. Намного больше, чем комната, которую они снимали с Джошуа. Здесь было чудесно, а огромное окно выходило в сад. Кругом зелень, все сверкает чистотой. Алекс огляделась.
— Здесь очень красиво.
— У нас есть микроволновая печь на тот случай, если ты решишь что-нибудь приготовить, и мусорная корзина, если вдруг не получится.
— Очень смешно. Ты отлично знаешь, что я умею готовить.
— Так-то оно так, только Джошуа уверял, что не умеешь, пока уплетал домашнее печенье Мэри.
— Так она еще и печет. Не знаю, смогу ли я поддерживать такой образцовый порядок. — Александрия состроила гримасу. — Полагаю, это она отвечает за чистоту в доме? А что-нибудь она не умеет?
— Улыбаться, как ты, — ответил он.
Время на мгновение остановилось, пока Алекс смотрела в гипнотизирующее золото, чувствуя его тепло.
— Александрия! — воскликнул ворвавшийся Джошуа и бросился к сестре, обрывая гипноз Эйдана. — Алекс!
Она подхватила его и так крепко прижала к себе, что едва не задушила. Посмотрела, нет ли у него ран и кровоподтеков. Обратила особое внимание на шею, проверяя, не брал ли Эйдан его кровь.
— Ты отлично выглядишь, Джошуа. — Алекс заколебалась, но все-таки произнесла: — Спасибо, Эйдан! За то, что присматривал за моим братом прошлой ночью, пока я болела. Это нелегко.
Он улыбнулся, а в глазах запрыгали веселые искорки.
— Я знал, что он приедет. Эйдан всегда знает, что делать, — сказал Джошуа и нахмурился. — Я знаю, это тот человек во всем виноват. Он отравил тебя.
Александрия старалась не выглядеть встревоженной.
— Какой человек?
— Томас Айвэн. Это он подложил тебе яд, когда вы с ним обедали, — уверенно сообщил Джошуа.
Александрия обернулась, посылая гневный взгляд Эйдану, который сохранял невинный вид.
— Томас Айвэн никого не травил.
— Скорее всего, — включился Эйдан со странной интонацией, — он подмешал что-то в питье, а не в еду. Это гораздо эффективнее и лучше маскирует горечь.
— Все-то ты знаешь, — прорычала Александрия. — Не смей настраивать Джошуа против Томаса Айвэна. Я собираюсь на него работать.