Джошуа потянулся, коснулся синяка на подбородке сестры и посмотрел на Эйдана.
— А что у Алекс с лицом?
В его голосе послышалось легкое подозрение, казалось, мальчика мучают неясные сомнения.
— Эйдан? — Голос Алекс дрогнул.
Эйдан пристально посмотрел в глаза Джошуа. Его голос изменился и стал подобен чистому ручью, с легкостью проникая в сознание ребенка.
— Ты ведь помнишь, как Александрия упала, потому что заболела и была слишком слаба, Джошуа? Ты не забыл? И порвала свой красивый костюм. Ты очень испугался, пока я не приехал, не посадил ее в большую черную машину и не привез сюда, в свой дом.
Джошуа кивнул, соглашаясь, и его сомнения исчезли так же быстро, как появились. Благодарная Александрия протянула мальчику руки.
Но Эйдан покачал головой.
— Сначала мы пойдем в гостиную и сядем, а уж потом ты возьмешь его на руки, piccola. Ты еще слишком слаба.
Он говорил ласково, но Алекс поняла, что это приказ. Железо, обернутое в бархат. Было ясно, кто здесь хозяин. Она постаралась не злиться и молча последовала за ним по широкому коридору. Временами она запиналась, потому что не смотрела под ноги, а благоговейно осматривалась вокруг. Она никогда не была в таком красивом доме. Резьба по дереву, мрамор, высокие потолки, живопись и скульптура. Ваза династии Мин стояла на изящном антикварном столике красного дерева рядом с отделанным камнем камином. Эйдану пришлось поймать ее за руку дважды, чтобы она не врезалась в стену, зазевавшись.
— Ты каждый раз так все рассматриваешь, cara mia, — нежно сказал он и лукаво добавил: — Словно никогда раньше здесь не была.
Она скорчила гримасу.
— Тебе не кажется, что тут всего слишком много? А если Джошуа будет шалить и разобьет вазу династии Мин? Я все больше убеждаюсь, что мы совершили ошибку, приехав к тебе. Некоторые вещи просто бесценны.
Она тоже может играть в эту игру.
— Мы уже обсудили это, — спокойно ответил он, направляя ее в гостиную. — И договорились, что, если Джошуа что-нибудь разобьет, мы не будем сильно расстраиваться.
Его глаза предупредили ее, что будет, если она рискнет продолжать.
— Эйдан, это действительно ваза династии Мин?
Сама мысль о гибели такого сокровища приводила Александрию в ужас, и она уже подумывала схватить Джошуа и сбежать из этого дома.
Эйдан наклонился, и его теплое дыхание шевелило волосы у нее за ухом.
— У меня были столетия, чтобы все это собрать. Потеря этих ценностей, возможно, дала бы мне стимул покровительствовать современным художникам.
— Это кощунство. Даже не думай об этом.
— Александрия, это твой дом. И дом Джошуа. Нет ничего более важного, чем вы.