— Полковник рискнул бы, — глухо произнес Аллан, — имей это хоть какой-то смысл. Если бы Рич мог высказаться более конкретно. А «промышленность»… чересчур общо, расплывчато. Только в пригородах Клавдиума несколько сотен фабрик, заводов, верфей, крупных мастерских. Обеспечить им надежную охрану просто невозможно, даже добавив к столичному гарнизону полицию и экипажи кораблей из Ланнистера. Нет, конечно, — поправил он сам себя, криво усмехаясь, — можно вытащить из нафталина добровольных констеблей, Резервный Легион, гвардию «Королевского Зова» и еще пару-тройку знамен, под которые сползутся дряхлые развалины с пиками времен Гаральда Свирепого, но все дыры не заткнуть и с ними. К примеру, на дамбе Бивербрука раньше стояла будка стражников, взимавших плату за проезд, а сейчас вообще никого, даже дворняги на привязи. Достаточно пары фургонов с этой новомодной гномской дрянью… — Аллан с досадой щелкнул пальцами…
— Гремучим студнем, — подсказал Том, на миг отвлекшись от забивания гвоздей.
— …и вся долина Рионы ниже по течению будет сметена прямиком в океан. Столица графства, один из «Десяти Портов», три дюжины городков поменьше, не говоря уже о деревнях. Чем не удар по промышленности, да еще какой!
— Получается, что нам остается только сидеть и ждать?
— Получается, что так, мисс Грин. — Тайлер спустился со стремянки, аккуратно сложил ее и, уперев кулаки в бедра, принялся критически рассматривать дело рук своих — занявшую примерно треть стены конструкцию, в которой причудливым орнаментом переплелись чугунные цветы, полочки, подставки для чашек и бутылок и держалки для горшков с цветами живыми.
— Есть еще один деликатный момент, значительно усложняющий дело. Проблема…
В чем заключалась эта проблема, я так и не узнала. Осекшись на полуслове, Тайлер развернулся к двери.
— Вы слышали, инспектор?
Я — слышала. Приглушенный расстоянием, но заставивший дрогнуть стены хлопок, а следом — ровный, нарастающий гул.
— На юго-востоке, — О'Шиннах вел себя так, словно бы случилось нечто давно им ожидаемое — настолько давно, что факт свершения уже не вызывает бурных эмоций, а лишь равнодушную констатацию. — Пойдемте на крышу.
— Вряд ли мы что-нибудь разглядим, — возразил Том. — Слишком далеко, хоть мы и на высоком берегу…
Полугном ошибался, да еще как — это стало ясно во всех смыслах еще на лестнице. Когда же мы выскочили на площадку перед ангаром, оранжево-алое зарево уже распространилось на добрую четверть небосклона и продолжало расти. Явно не обычный пожар — дикий огонь порывист, неспокоен, он танцует свой бешеный танец, изгибаясь от малейшего ветерка, то прижимаясь к самой земле, то вырастая до небес огненной стеной. То, что видели мы, выглядело иначе… словно кто-то зажег за линией горизонта великанскую свечу, озарившую десятки миль неестественно ровным и оттого еще более жутковатым сиянием.