Она постоянно жаловалась, как у нее болит голова или живот, и какая высокая температура мучила ее вчера под вечер. И что совершенно: ну совершенно нет сил работать, поэтому «можно я пойду домой?»
Несколько раз я пыталась ее уволить, и уже буквально заносила руку над приказом, но Ирочка, обливаясь слезами и чуть ли не валясь в ногах, умоляла ее не делать этого «ни в коем случае!» И рука моя опускалась. И снова Ирочка развлекала публику своими слезливыми историями.
Все вздохнули с облегчением, когда она закончила институт. Я вызвала ее к себе и сказала:
— Ира. Получив диплом, ты стала совершенно большой девочкой. И если ты еще хоть раз… я повторяюсь… хоть раз опоздаешь на работу, я уволю тебя безо всяких предупреждений и рекомендаций, а коллегам, к которым ты устроишься работать, буду рассказывать, что уволила тебя за враньё.
Ирочка сильно стушевалась и, по рассказам сотрудников, даже поплакала в туалете. Но с тех пор больше не опаздывала. Зато мы просто молились на нее, когда нужно было что-нибудь убедительно соврать — заказчику или кому-нибудь из партнеров. В этом смысле ей просто не было цены.
— Лариса Геннадьевна, а вам что, нехорошо? — Закончив свой очередной страшный рассказ, уточнила Ирочка. — Может, кофейку?
— Нет, Ирочка, спасибо, — улыбнулась я через силу, превозмогая головную боль. — Спасибо, не нужно.
Покинув недоуменную Ирочку, я заспешила в сторону своего кабинета.
— Нет, ну ты подумай! — Поймала меня по дороге наш менеджер по работе с прессой и моя помощница Регина. — Взять и отменить демонстрацию этого самого технического чуда. Мол, не успели прибор подключить! А нам все уши прожужжали!
— Никуда прибор не денется, — устало прошелестела я. — Так сложились обстоятельства, ничего не поделаешь.
Регина изучающе осмотрела меня с ног до головы. Приметила и мою помятую клетчатую юбку, в которой я была на вчерашней презентации. И атласную блузку мышиного цвета в тон. И туфли — точно такие же серые мышиного цвета туфли, будто я и дома-то не была.
— Да что с тобой! — Вынесла она вердикт. — Ты из-за вчерашнего, что ли, так расстроилась? На тебе же лица нет!
— И лица, и всех остальных частей тела, — вздохнула я. — Не поверишь, но я вчера так напилась, стыдно нереально…
— Мнда, бизнес дело нелегкое, — философски заметила Регина. — Что, неприятности возникли?
— Да не то, чтобы неприятности, — пояснила я, прикрывая рот рукой, чтобы не сразить мою собеседницу перегаром наповал. — Просто стресс колоссальный, я обзванивала вчера все министерские пресс-службы и, конечно же, получила в свой адрес немало матюгов. Как говорится, за неприятные новости убивают обычно гонца.