Мажордом впустил ее в дом и предложил присесть. Она стала собираться с духом, стараясь не обращать внимания на окружающую ее роскошь. Однако увидела, что по лестнице спускается не Марк, а его бабушка.
— Александра, — обратилась к ней миссис Гилмор, — мне казалось, что мы друг друга поняли.
— Да, конечно, — выдохнула она. — Но мне нужно поговорить с Марком. Это важно.
Миссис Гилмор снисходительно улыбнулась.
— Ничего нового ты от него не услышишь, поверь. Сейчас его нет в усадьбе и не будет еще долго. — Потом она подошла поближе, присела рядом. — Деточка, ты еще очень молода. Сейчас тебе кажется, что чувства будут вечными. Но уедешь учиться в университет, пройдет немного времени — и будешь вспоминать обо всем с улыбкой. Видишь ли, у моего сына и мистера Хьюза давние серьезные деловые отношения, а брак Марка и Эмили только укрепит их. Словом, это дело решенное. День свадьбы уже назначен.
Алекса сделала еще одну попытку пробиться сквозь непоколебимость этой дамы:
— Мне ничего не нужно, просто поговорить с ним…
Миссис Гилмор встала.
— Это исключено. Всего хорошего, Александра.
Алекса неделю плашмя лежала на кровати, спускаясь пару раз в день поесть по настоянию матери. Ей было плохо. Она и представить себе не могла раньше, что бывает так плохо. К счастью, психика у нее была крепкой, и мысли о самоубийстве не приходили в голову. Но ощущение безысходности навалилось всей своей тяжестью, не оставляя сил ни на то, чтобы шевелиться, ни даже на то, чтобы думать. Алекса лежала и просто смотрела в одну точку. То есть, наверное, она о чем-то думала, так не бывает, чтобы вообще не было никаких мыслей, но не помнила — о чем.
В комнату в который уж раз вошла мать, присела на кровать и в который уж раз спросила:
— Ну что с тобой, девочка?
Алекса молчала и даже не пошевелилась.
— Может быть, тебе съездить куда-нибудь на недельку? Не хочешь навестить бабушку?
Алекса ее, похоже, не слышала. Она резко села и повернулась к матери.
— Почему? Почему он со мной так? — И, бросившись к ней на грудь, разразилась рыданиями. — Я ведь так люблю его… Я без него умру… Что же мне делать?
Сильви гладила ее, утешая, шепча какие-то слова, но она прекрасно понимала, что в этой ситуации помочь дочери может только время.
Дэвид и Сильви Фостер, возвращаясь со станции, куда только что отвезли дочь, уехавшую учиться в Лондон, увидели у своего дома ярко-красную машину.
— Зачем он приехал? — недовольно проговорил Дэвид. — Думаю, надо молодому человеку дать понять, что здесь ему больше делать нечего.
— Безусловно, — согласилась с мужем Сильви.