— То-то и оно…
Вскоре город остался далеко позади. Ещё какое-то мгновение на горизонте торчали макушки небоскрёбов, а затем машина свернула на просёлочную дорогу, и всё скрылось за густой пеленой пыли.
Солдаты задремали. И, как ватные куклы, раскачивались из стороны в сторону, не выпуская из рук автоматов и не раскрывая глаз.
Геркулес задумчиво смотрел на спящих ребят. «Ты стал невнимателен, Геркулес, — сказал он сам себе. — Вон как вытянулся Пим за этот год. Брюки ему совсем маловаты, еле прикрывают колени… А Ник — он здорово похудел. Наверно, всё время думает о своём отце и о Дожде. То и дело повторяет их имена во сне… А что ты сделал, Геркулес, чтобы хоть немного успокоить его? Ничего ты не сделал, Геркулес. А ведь ты старший!.. Они тобой крутят, Геркулес, как хотят, — знают, что ты их любишь и не можешь на них по-настоящему сердиться. Вот и сейчас увязались с тобой. А ведь ты их не хотел брать. Не детское это дело… Но разве устоишь перед их просьбами?! Особенно этот Ник: „Возьми! Возьми! Что тебе, жалко?“ Конечно, жалко, если на то пошло… Очень жалко! Вот так! Но разве их убедишь? А всё-таки здорово он придумал — пристроиться к войскам Апчхибосса Утриноса, а затем при удобном случае улизнуть к Грому. А просто так к Синим горам не добраться — повсюду патрули. Нет, что ни говори, замечательная мысль!.. Вот только ребята… Ох и влетит же от Грома!»
Машину тряхнуло, и Геркулес раскрыл глаза. Тьфу ты, чёрт! Кажется, тоже задремал.
Машина снова выехала на шоссе. И всё так же маячил позади уродливый пятнистый броневик, ощетинившийся пулемётными дулами.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. Гром и Эрнесто
— Кто со мной на разведку? — гаркнул Гром, и раскатистое эхо заметалось среди базальтовых скал.
— Я!..
Около трёхсот человек подняли руки. Это были студенты и мастеровые, тайком пробравшиеся в горы из столицы; рубщики тростника, покинувшие свои деревни; солдаты Утриноса, перешедшие на сторону Грома. И сразу было видно, когда кто из них появился в лагере. У одних были уже густые чёрные бороды, у других — бороды поменьше, у третьих по щекам и подбородку змеились робкие колечки. А были и такие, у которых бороды ещё и не намечались, и похвастаться им было нечем.
Но среди всех, даже среди первых тринадцати старожилов, резко выделялась длинная густая борода одного новичка. Он появился в лагере лишь сегодня на рассвете и был похож на Робинзона Крузо, каким его рисуют художники: с длинноствольной винтовкой, в старой шляпе, мешковатых брюках и куртке из меха каких-то диких животных, надетой на голое тело.