Затем свет померк, ибо наступил черед старомодного вальса. Единственным источником иллюминации остались светильники, отбрасывавшие на стены цветные пятка. И многие из пожилых жителей, даже те, кто не принял участия в «Поле Джоунзе», теперь вышли на площадку. Без того плотная толпа танцующих, теперь дошла до точки кипения. Мне даже показалось, что старые перекрытия не выдержат и все мы провалимся в сырой заброшенный погреб.
Мистер Броклбенк, пусть и отличный кузнец, вальсировать явно не умел. И наше движение напоминало просеку, прорубленную в толпе.
Со всех сторон раздавались возгласы «О, моя нога!» или раздраженные вздохи. Мы на кого-то натыкались, с кем-то сталкивались, нас самих толкали, в нас врезались локтями, отпихивая от одной пары к другой. Так что, когда кто-то на мгновение взял меня за руку, я не обратила на это внимания, опасаясь лишь очередного тычка в бок.
Лишь потом я заметила, что держу в руке какой-то предмет. Он шелестел как бумага в моих пальцах, затянутых в перчатки. Раньше его у меня не было. Я огляделась в толпе. Лица под масками были неразличимы, об их выражении было невозможно догадаться.
Естественно, никто не улыбался и не делал никаких жестов, чтобы привлечь мое внимание. На дальней стене комнаты плясали цветные пятна, время от времени выхватывая из толпы отдельные лица, которые тут же снова исчезали в сумраке.
— Ну что ж, — сказал мистер Броклбенк, вытирая пот с бровей, — не сомневаюсь, что все было очень весело, мэм!
Музыка смолкла, и вспыхнул свет.
Когда я разворачивала записку, то абсолютно не сомневалась, что человек, сунувший ее мне в руку, сейчас внимательно наблюдает за мной. И я сама оглянулась, надеясь увидеть под какой-то маской пару глаз, устремленных на меня.
Краткое послание было напечатано крупными буквами. В нем говорилось; «Когда начнется очередной танец, прошу Вас пройти на технический склад. Спешно».
Записка не имела ни подписи, ни адреса. Я не могла решить, написала ли ее Сильвия Сильвестр, обращаясь ко мне, или ей — какая-то подруга, или же кто-то, незнакомый с Сильвией. Я стояла, сжимая в руках записку, чувствуя какую-то странную тревогу. Словно вечеринка внезапно превратилась в чуждое и опасное действо и словно от моего решения, согласиться ли на приглашение, зависят чья-то жизнь и смерть.
И тут у меня резко изменилось настроение. Дал о себе знать здравый смысл. Это могла быть чья-то шутка, кто-то решил разыграть меня, обманувшись сходством. Или же поклонник хочет получить автограф. Но вероятнее всего, автором записки была сама Сильвия Сильвестр.