Брайан горько усмехнулся:
— Да и я лучше управляюсь со скальпелем, чем с этим орудием убийства.
Выходя из дому, они встретили миссис Тревитик. В глазах ее стояли слезы.
— Помоги вам Бог спасти ее, я ведь нянчила мисс Элен с младенчества. Удачи вам, сэр, удачи!
До утеса они добрались без происшествий. На востоке затеплился слабый свет, и Брайан понял, что близится восход, хотя над Босбрадо небо было чернее чернил.
Он остановился у входа в имение, перед коваными чугунными воротами. На земле остался след: створки открывали, чтобы пропустить карету, в которой барон похитил Элен. Теперь ворота снова стояли запертыми.
Брайан поднес палец к губам и тихо обратился к Пенкарро:
— Отсюда надо двигаться молча. Боюсь, он ждет нас и приготовился к обороне.
Старик кивнул. Они перелезли через ворота и беззвучно спрыгнули на землю по ту сторону.
Брайан прошел вперед, держась в стороне от заросшей тропы, по которой проходил в прошлые разы. Отягощенные оружием мужчины пробирались к дому.
Из лесу они вышли на залитую лунным светом лужайку. Брайану казалось, что он изучил ее до последнего дюйма — столько раз он пересекал ее за один день.
К их удивлению, входная дверь оказалась распахнута.
Входя, они услышали крик, донесшийся из глубины дома.
— Мисс Элен! — воскликнул Пенкарро.
Брайан бросился бежать по темному коридору, крича через плечо:
— Скорей! В погреб!
Они промчались через помещение для слуг. Викарий, задыхаясь, сбежал за молодым врачом по ступенькам в следующий зал и сквозь обитую железом дверь в огромную пещеру лаборатории. Они остановились на верхней ступени лестницы, откуда сквозь арки виден был каменный пол. У обоих сердце замерло при виде Элен, привязанной к хирургическому столу посреди пещеры. Барон стоял над ней со сверкающим скальпелем в руке.
Он резко вскинул голову, и его бледные холодные глаза полыхнули яростью, какой Брайан не ожидал от этого человека. К счастью, Элен была без сознания.
Несколько мгновений лицо барона отражало борьбу чувств, но вскоре снова застыло привычной для него бледной маской. Тонике губы растянулись, обнажив зубы.
Приступ безумного смеха сотряс все тело барона. Брайан шагнул к нему.
— Назад! — завопил барон, размахивая скальпелем. — Назад, или она умрет!
Брайан опустил руки, но не выпустил рукояти сабли.
— Что дальше, Франкенштейн? — тихо спросил Пенкарро.
Барон захихикал:
— Франкенштейн! Вы произносите это великое имя с презрением, друг мой. Но однажды оно заставит мир содрогнуться. Франкенштейн, величайший ученый, какого знал мир. На колени, на колени, псы, ибо перед вами Бог!